|
Ливийские импрессии
Александр Дугин
1. Диагноз Каддафи
Муамару Каддафи приходится довольно тяжело. Его радикальный антиамериканизм,
жесткий отказ от выдачи людей, огульно обвиненных мондиалистами в "терроризме",
дает блистательный пример несгибаемого сопротивления новому мировому порядку
со стороны небольшой арабской страны, гордой, солидарной и непокорной.
Каддафи в полной блокаде, международные связи оборваны. Над страной постоянно
висит угроза подвергнуться бомбардировкам со стороны полицейского шестого
флота США, контролируещго Средиземноморье - в том случае, если будет нарушен
навязанный американцами запрет на подъем в воздух с территории Ливии каких
бы то ни было летательных аппаратов - гражданских или военных.
Упорство Каддафи стоит ему и стране дорого. Речь идет всего о выдаче двух
людей, и тогда... и тогда объемы международной торговли начнут расти с
фантастической скоростью - в Ливии есть важнейшая валюта - нефть. Стоит
только пойти на уступки американскому жандарму и... И золото потечет рекой.
Но Муамар Каддафи непоколебим. Его честь - верность. Его норма - свобода.
Его слово не подлежит пересмотру.
Позднесоветские бюрократы - это толстозадое брежневское дерьмо - освидетельствовали
Муамара Каддафи во время его визита в СССР и поставили диагноз - шизофрения.
Искренне верить в социальную справедливость - шизофрения. Сохранять достоинство
перед лицом грязного давления янки - шизофрения. Искать подходы к созданию
обновленной социалистической доктрины, отвергнув жесткую ригидность официозной
застывшей догматики - шизофрения. Верить в логику космических циклов и
суфийские доктрины - шизофрения. Слиться со своим народом - шизофрения.
Бороться изо дня в день, из года в год за высокий идеал Верности и Чести
- шизофрения.
Конечно, шизофрения. Ведь сами эти советские поддонки не пикнув и не вякнув
принесли в жертву не только "двух людей", но целые страны и
народы, миллионы русских и нерусских, отдали за бесценок, за копейки Маркса
и Ленина - то есть все то, что им было вверено Революцией, которую, естественно
то же сделали шизофреники, и которую обратил в великую Континентальную
Империю параноик Сталин.
Все идеальное, все прекрасное и свободное, все чистое и искреннее - для
позднесоветской сволочи было "шизофренией". Как Муамар Каддафи,
человек иного социализма, истинного социализма - национального, религиозного,
мистического.
Трудно поверить, что Каддафи еще у власти, что он еще жив, что он еще
правит совей страной и любим своим народом. Трудно поверить, но это реальность.
И наши пути лежат в Африку. На Конгресс, проходивший в Триполи. Делегация
национал-большевиков отправляется к великому человеку, чтобы засвидетельствовать
свою солидарность, свою поддержку, свое восхищение. От разбитой параличом
некогда великой страны, от смердящих останков позднесоветского предательство
разложения, от пугающей говорящей маски надвигающейся проамериканской
военной диктатуры мы отправились в Триполи, в точку африканского берега
между двумя древними римскими городами, до сих пор лежащими в развалинах
точно также, как их оставили национал-социалисты 5-го века, вандалы -
между Сабрата и Лептис Магна, города Септимия Севера.
2. Антимондиалистский конгресс
На Конгрессе присутствовали замечательные типы - жители Африки и Азии,
Европы и Латинской Америки. Настоящий "квадроконтиненталь",
столь дорогой Жана Тириару - посланцы народов четырех континентов, противостоящих
американской доминации, борющихся против нового мирового порядка, этой
планетарной тюрьмы народов.
Выступает Кеннет Каунда, бывший президент Замбии, фигура, более популярная
и более чтимая в Африке, нежели Нельсон Манделла. Каунда - первый, кто
начал антианглийское освободительное движение, мифический персонаж всей
антиимпериалистической герильи.
Кеннет Каунда, черный, с синеватым отливом негр, не снимающий черные очки
даже ночью - он выступал в них перед разрушенным бомбежкой дворцом Каддафи
в 2 часа ночи в момент поминовения жертв американской агрессии. В руках
Каунды снежно белый, шелковый платок. Он в синем френче. Человек-миф.
Он на трибуне выкрикивает по-английски: "Geddhafi victory!".
Зал единодушно отвечает ему. Зал экзотичен и оживлен. Африканцы в разноцветных
накидках и шапочках, многие со следами инициатических травм на щеках и
висках, всех оттенков черного - от бледно-шоколадного до иссини антрацитного
на котором невозможно ясно разглядеть черты лица - черная тень сливается
с черной кожей. Арабы в верблюжьих накидках или завернутые в белые покрывала,
с хитрыми и агрессивными лицами - низкие и высокие, некоторые не отличимые
от европейцев, другие вплотную приближающиеся к негроидам. Среди них суфийские
шейхи с необычно пышными бородами, огромными погруженными внутрь глазами,
застывшими чертами лица. Французы из "Национал-коммунитаристской
партии", основанной Тириаром, наши коллеги, национал-большевики.
Глава делегации Люк Мишель провозглашает с трибуны - "На американскую
блокаду Ливии мы должны ответить отказом от покупки американских товаров
на всех континентах, т.е. нашей собственной блокадой, направленной против
США". Зал оживляется и хлопает.
На трибуне Роже Гароди. Я выступал с ним на коллоквиуме Алена де Бенуа
в 1991 году. С тех пор он из уважаемого левого мыслителя превратился в
изгоя. За критику сионизма его превратили в "антисемита" и "фашиста"
номер 1. Поразительно, но даже радикалы из Национал-коммунитаристской
партии побаиваются опубликовать с ним интервью в своем журнале "Европейское
Сознание": "Нас могут за это закрыть," - поясняет Люк Мишель.
Новый мировой порядок в действии. Достаточно одного критического выступления,
и уважаемый человек, идол, символ "политической корректности"
превращается в гонимого пария. Запад ? омерзительный свинарник. Мужественный
Роже Гароди, честный, смелый человек, ищущий истину и справедливость -
мы тотально солидарны с тобой, как ты сам солидарен с Муамаром Каддафи.
Европа? Третий мир? Россия? одна и та же борьба.
В один момент на трибуну вылез украинец, как будто депутат. Промолчал
и слез. Вид у него был растерянный. Возможно он с делегацией попал в Триполи
случайно, считая, что это обычная "заграница".
Основная линия всех докладов - универсальность агрессивного присутствия
США, умертвляющая гегемония нового мирового порядка. На это предлагалось
ответить столь же универсальным объединением - "квадриконтиненталь",
геополитический альянс народов, отвергающих мондиализм, народов Евразии,
Африки, Латинской Америки.
Из европейцев были также испанцы, итальянцы, немка из RAF, возглавляющая
комитет поддержки Джемахирии (политической системы, разработанной Каддафи
и представляющей собой арабский вариант национал-большевизма), два высоких
сытых австралийца из замечательного национал-революционного журнала New
Dawn, экологи и многие другие. Был также известный французский интеллектуал
Жан-Пьер Фай, который в конце 70-х сделал исследования идеологии национал-большевизма
модными и популярными в политологических кругах. Именно публикациям Файя
(который, впрочем, довольно критически относится к НБ идеологии) европейские
национал-большевики обязаны своим возрождением.
С русской стороны в Конгрессе приняли участие Проханов, грустный Хасбулатов
(оказавшийся очень приятным в общении человеком), два аутичных писателя,
группа отмороженных арабистов, не высидевших в зале не минуты и прогулявших
все время по городу, агент влияния Татарстана и еще несколько странных
типов, не поддающихся классификации (один из них "желтый худой дурно
одетый юноша" почему-то все время ругался матом). Самым симпатичным
оказался телохранитель Хасбулатова Юра, отличный парень, много рассказывавший
про события октября 1993-го, когда его несколько раз едва не расстреляли
пьяные "демократические" полицейские после взятия Парламента,
в защите которого он, естественно, участвовал.
Увы, с самим Маумаром Каддафи встретиться не удалось. Он принял решение
повстречаться с участниками Конгресса только на следующий день после нашего
вынужденного отъезда (самолеты летают из Туниса в Москву только два раза
в неделю). Наши друзья сообщили нам, что после нашего отъезда всех разбудили
в три часа ночи и "великий лидер" пожелал лично поприветствовать
гостей Конгресса. Жаль, жаль, что мы с ним на этот раз не повстречались.
3. Подземное Озеро
Честно говоря, Триполи производит не самое лучшее впечатление - последствия
блокады сказываются во всем. Запущено коммунальное хозяйство. Довольно
облезлыми выглядят дома. Но машины у всех отличные, за дешевыми товарами
приезжают из капиталистических Египта и Туниса местные арабские челноки
и в целом удается поддерживать достойный уровень. Настроение население
спокойное, во многом фаталистичное. Кругом портреты "вождя".
Ливийцы при этом не фанатичны, но и не скептичны. Солидарность естественная
и спокойная. Каддафи - один из них, лучший, высший, но глубоко свой.
Несколько удивляет ливийский хаос, которой в чем-то напоминает российский,
только возведенный в степень. Все события - встречи, выступления, экскурсии,
перемещения, дискуссии и т.д. - происходят в весьма приблизительные сроки
(плюс минус один два часа). Сплошь и рядом все отменяется без объяснений.
Арабисты, которые хорошо знают этот регион, пояснили, однако, что речь
идет об арабской национальной психологии, а отнюдь не о недостатках "Джамахерийи",
политической системы, разработанной Каддафи. Арабский хаос напомнил Кроули
и битников. Возможно это также особенность магии африканского континента.
Каддафи, как всякий "вождь", имеет свой проект века - разработку
гигантского подземного пресного озера, которое должно быть вскрыто и превращено
в искусственные реки. Эти реки, в свою очередь, призваны превратить пустыню
в оазис. Проект символичен - подземное озеро означает внутренние потенции
народа, опирающегося на самого себя и отказывающегося от унизительного
рабства внешнего мондиалистского мира. Проект уже наполовину реализован
- чистая вода бежит по новым рекам. Пустыня отступает. Ницше провозглашал
обратное - Пустыня растет, горе тому, кто скрывает в себе пустыню. Это
о мондиалистах и их лакеях. Истинные герои всегда находят свое "подземное
озеро". И мы, русские, легко нашли бы его, если бы позднесоветская
мразь не продала бы великий народ и чудесную страну за копейки наглым
англосаксонским пиратам.
Каддафи показывает и доказывает, что даже плохой социализм лучше хорошего
капитализма. Что дело - только в политической воли и несгибаемом духе.
Что экономические и материальные проблемы всегда можно решить, был идеал
и политическая власть.
Диссидентов в Ливии нет. Это тоже заслуга Каддафи - его "третья мировая
теория", "джамахирийя" - сочетает в себе консерватизм (национализм,
ислам) и революцию (социализм, солидарность). Частный сектор есть, но
ограничен мелким производством и сферой услуг. Именно успех такой системы
и экономический и политический раздражает американцев больше всего - это
реальная альтернатива, доказавшая свою жизнеспособность. Отсюда - блокада
и ненависть к Ливии и ее вождю.
Отсюда же наша симпатия к Ливии и ее вождю, наша безоговорочная и безусловная
солидарность.
Однако вместе с тем напрашивается следующее соображение. "Третья
мировая теория" Каддафи - это арабско-ливийская версия Консервативное
Революции. Она крайне интересна и показательно, но во многом ограничена
культурно-цивилизационным ареалом - арабским миром и африканским континентом.
Ее аналогом для других контекстов будут иные версии той же консервативно-революционной
парадигмы. Чтобы правильно оценить Каддафи и адекватно включиться в борьбу
"квадриконтиненталя" необходимо уметь оперировать с исходными
идеологическими моделями. Иначе все мероприятие рискует превратиться в
кич, как это уже имеет место в случае некоторых проливийски настроенных
"старых правых", видящих в Ливии лишь "антисионизм"
и личную подкормку (поездки, приемы и т.д.), что вообще характерно для
этой недееспособной, никчемной прослойки.
Нельзя быть сторонником "джамахирийи" и игнорировать национал-большевистский
проект. Ведь это наше русское "подземное озеро".
|