Павел Мыльцев. Все начиналось с Адама

Все начиналось с Адама

Павел Мыльцев, Эхо планеты", февраль 2002

Густой утренний туман, нехотя расходящийся к полудню, открывает громады зубчатых гор, вверху серебристо-стальных с постепенным переходом в сосновую зелень у подножий. Серпантином вьется шоссе, прорезая виноградники, где осенью багровые листья издалека неотличимы от схожей по окраске почвы, выделяются только светло-зеленые и синие гроздья.

"Вянет лист, проходит лето, иней серебрится", - приходит на память элегическая шутка Козьмы Пруткова. Этот влажный прохладный воздух, белесоватое небо, идиллические виды горных круч невольно наводят на мысль о Пиренеях или Альпах, а аккуратно выбеленные каменные домики с остроконечным щипцовым фронтоном и серой камышовой крышей словно сошли с деревенских пейзажей старой
Голландии. Тем не менее, я еду по Африке, по крайней южной ее оконечности, где горы в окрестностях Кейптауна собирают урожай влаги с океанских бризов.
- Может, потому нашим предкам, голландцам и французам-гугенотам, и приглянулись здешние края, что уж очень все тут похоже на Европу, - пожимает плечами пожилой африканер Франс Малан, на чьей ферме "Симонсих" готовят знатное мерло и каберне с обычным привкусом фруктов и специй. - Гугеноты вместе с другим скарбом привезли на парусниках черенки виноградной лозы,
без которой, как истые французы, не представляли жизни.

Голландцы боялись попасть под влияние французов, хотя и были с гугенотами одной веры. У себя на родине они выпроводили гугенотов, едва великодушно дав им укрыться после Варфоломеевской ночи, а здесь отвели гугенотам земли для поселения подальше от Кейптауна, на краю тогдашней Капской колонии.
- Городок, где обосновались гугеноты, по сию пору зовется Франшхуком, "Французским уголком" на староголландском, а ныне - африкаанс, хотя там давно никто по-французски и не говорит, - рассказывает Франс. - Франшхук да Стелленбош, у которого расположена наша ферма "Симонсих" и который назван в честь заложившего его в 1679 году губернатора Капской колонии Симона
фан дер Стела, - ныне центр виноделия в ЮАР, центр первого в ЮАР "Стелленбошского винного пути". Таких "путей" вокруг Кейптауна около десятка.
 Взрослая часть нашей семьи дегустирует вина Малана, который вместе со Спатцем Сперлингом из "Делхейма" и Нейлом Юбером из "Спира" в 1971 году создал "Стелленбошский винный путь" - нечто вроде нашего "Золотого кольца", только созданного из винодельческих ферм. Внизу у тихого пруда со стайкой лебедей притулились плакучие ивы, все в тумане, да и сюда, к дому на
склоне холма, тянется зябкая сырость, обрекая на дремотное блаженство у жаркого камина. Рука благодарно сжимает бокал, куда, сменяя друг друга, наливают шипучие белые и красные вина, потом сухие, крепленые. Хоть каждый сорт пробуется лишь на язык, всего-то граммов пять-десять, голову скоро наполняет шум прибоя, и предложение отведать напоследок ликер твердо отметается. Краски мира теплеют, очертания приобретают расплывчатость
импрессионизма. Ехать больше никуда не хочется, хочется наслаждаться бытием.
 Южноафриканское вино? До недавнего времени то было весьма странное словосочетание, напрашивалось более привычное соседство вроде "французское вино" или "итальянское вино". Но вот вопрос "на засыпку" для знатоков из нашего культового теперь уже клуба "Что? Где? Когда?": "Что объединяет Наполеона, Бисмарка, Александра Дюма, французского короля Луи-Филиппа и прусского
Фридриха Великого, а также Бодлера и Лонгфелло?" Правильный ответ - восхищение вином из Южной Африки, точнее из первого на ее нынешней территории виноградника в Констанции - ферме, подаренной Голландской Ост-Индской компанией губернатору фан дер Стелу, который назвал ее в честь дочери.
 То вино, александрийский мускат с явными отголосками лимона и меда, слыло одним из лучших в мире на рубеже 18-19 веков и было известно в Европе просто как "вино из Констанции", или "горшок меда". "Горшок меда", "ханепут" на африкаанс, считается наиболее типичным сортом южноафриканского вина и производится поныне, причем из гроздьев лозы, которая приходится дальней родственницей той, что завез из Европы первый губернатор голландской Капской
колонии Ян фан Рибек.

Именно ему принадлежит честь основателя южноафриканского виноделия, равно как и основателя Кейптауна. "Сегодня, благодарение Господу, вино впервые изготовлено из винограда Кейпа в дубовой бочке", - торжественно объявил он 2 февраля 1659 года, всего семь лет после первой своей высадки на месте нынешнего Кейптауна.

Но прославил местное вино, по иронии судьбы, вовсе не он, а некий отчаянный купец Адам Тас. Отчаянный потому, что посмел обвинить в коррупции губернатора Виллема фан дер Стела. Обличение начальства уже тогда не было в моде. Таса закатали в "черную дыру" - лишенный окон карцер кейптаунского "Замка Доброй
Надежды", первого каменного укрепления города. На него как две капли воды походит петербургская Петропавловская крепость, построенная через полвека после "замка". В те времена поселенцы Капской колонии жили за счет продажи провианта и вина на корабли Ост-Индской компании, которые заходили в Кейптаун для пополнения запасов.

Чтобы известить купцов о том, что корабль бросил якорь и ждет продавцов, палили из орудия на Сигнальном холме Кейптауна. То было прототипом теперешнего выстрела судьи для спринтера. Услышав пальбу, купцы наперегонки устремлялись к порту, пытаясь опередить конкурентов и сбыть свой товар. Так вот, Адам Тас, у которого была ферма в Стелленбоше, а это в 40 километрах от Кейптауна,
обинил губернатора в мухлевании. Тот, вроде бы, палил не сразу, а лишь продав морякам свой товар. Так оно было или нет, теперь вряд ли кто докопается. Но достоверно известно, что в "черной дыре" Тас отсидел. Выйдя из застенка, где заключенные нередко сходили с ума, он так обрадовался, что воскликнул: "Наконец я свободен!" С тех пор его ферма называется "Либертас", то есть
"Свободный Тас".

Виноделие Южной Африки ныне одно из самых современных и быстро прогрессирующих в мире. После феноменального взлета времен Наполеона и Александра Дюма оно познало долгие увядание и агонию, связанные с английским захватом Капской колонии и наплывом европейских вин. Виноградники старели и вырождались, утрачивалась и становилась архаичной технология виноделия. Возрождение наступило в начале прошлого столетия, когда "Либертас", бывшую
ферму Адама Таса, купил энергичный янки Уильям Уиншоу из Кентукки. После первого же посещения района Стелленбоша, его поразила та же мысль, что приходит к многим другим предприимчивым людям, но уже в наши дни, почти век спустя, - неважно, где вино делать, лишь бы были подходящие природные условия. Недаром некоторые сорта калифорнийского, чилийского, индийского или
австралийского вина сейчас ценятся гораздо выше, например, французских.
Окрестности же Кейптауна с их грядами полуторакилометровых гор, задерживающих влагу с океана, и, главное, с идеальными глинисто-каменистыми почвами - как нельзя лучше подходят для виноделия. Для прорыва на мировой рынок оставалось всего ничего: вложить деньги в обновление плантаций и в современную технологию. И обязательно выдерживать вина в бочках из французского дуба, без которого не получить неповторимого фруктового букета, окрашенного в пряные тона. Не исключено, впрочем, что успех дела определяют
и розовые кусты, обязательно окаймляющие виноградники. В конце минувшего века с южноафриканского вина спали вериги международной изоляции, и оно дерзко берет одну вершину за другой на мировом рынке.

Ферма, которую Уиншоу когда-то арендовал за доллар в месяц, теперь - лишь часть обширного предприятия "Стелленбош фармерз уайнери". На ней работают 3,5 тысяч персонала, а годовой оборот исчисляется в 340 миллионов долларов. Это пятая в мире по значению винодельческая компания.

Территория бывшей Капской колонии охватывает ныне 15 самостоятельных, со своими климатическими и почвенными особенностями, винодельческих районов, где действуют 315 фирм, выпускающих более 4 тысячи сортов веселящего напитка. Разобраться в таком многообразии по силам лищь с помощью ежегодного справочника Джона Плэттера "Вина Южной Африки", где подробно описываются все винодельческие районы, фермы с их хозяевами, агрономами, виноделами, размерами виноградников, средним урожаем и сортами производимых вин. Винам каждого урожая дается оценка по особой системе черных и красных звездочек. Самое главное - вина из Кейпа стремительно завоевывают позиции в Западной Европе благодаря своему отменному качеству, ведь в ЮАР изготавливаются только натуральные вина, и благодаря низкой цене. Максимальная розничная цена бутылки самого лучшего южноафриканского вина не зашкалит за 10 долларов, в то время как средняя цена на примерно такое же вино, скажем в США, составляет
25-30 долларов.

Заниматься виноделием в Стелленбоше или в Паарле, Франшхуке, стало так выгодно и престижно, что они переживают бум смены хозяев - вместо африканеров приходят более состоятельные и изощренные в современном бизнесе французы, немцы, итальянцы. Причем не только люди, знакомые с виноделием. Так, если ферму "Моргенхоф" с волшебным видом на Стелленбош и гору Симонсберх в
1993 году купила французская семья Юшон-Куэнтро, знаменитая в изготовлении коньяков и ликера "Куэнтро", то не менее очаровательное имение "Фон Ортлофф" приобрел вышедший на пенсию исполнительный директор "БМВ" Георг Шлихтманн и его жена-модный архитектор. Среди новых хозяев можно встретить и компьютерщиков, и бухгалтеров, и специалистов по рекламе, и даже в прошлом
парикмахера из Белоруссии, а ныне южноафриканского предпринимателя Марка Волошина. Он, собственно, покупкой фермы "Хазендал" открыл список эмигрантов из бывшего СССР и нынешней России в числе новых виноделов ЮАР.

Не важно, кем изначально был владелец и каковы размеры фермы. "Букенхоутсклуф", например, производит всего 280 тонн вина в год, но почти все его сорта высшего качества, пять красных звезд по южноафриканской классификации. Перво-наперво, виноградники должны быть обращены в сторону Кейптауна, то есть на юго-запад, - на таких склонах, как заметили местные виноделы, созревают лучшие гроздья. Вырастить их, вовремя пресечь болезни или нашествие вредителя с помощью установленных на разных участках датчиков,
снимающих информацию для центрального компьютера, вовремя собрать, не допустив недо- и перезрелых гроздьев, и вот вся продукция мгновенно раскупается по заказам из "Интернета". Так, к слову, обычно бывает на небольшой ферме "Телема", что на дороге от Стелленбоша к Франшхуку, где почти сразу после сбора урожая красуется табличка у входа: "Извините, но все вино нынешнего
урожая продано. Ждем Вас через год".

Последние достижения агрономии, селекции, компьютеризация, возможность заказать, причем заранее, любое количество вина в любой упаковке с доставкой почти в любую страну мира - таков сегодняшний стиль винного бизнеса в ЮАР. И активность бурлит не только в виртуальном пространстве, сами фермы напоминают
воскресные загородные клубы, с той лишь разницей, что число посетителей не убывает и в будни.

Расчетливые покупатели охотно едут не в магазин, а прямо на ферму и там приобретают ящик-другой вина, чтобы изрядно сэкономить. Поездку можно приятно совместить с отдыхом всей семьей на свежем воздухе, ведь у большинства ферм с ресторанами соседствуют аккуратно подстриженные лужайки меж дубовых и камфорных рощ, а то и теннисные корты, поля для гольфа. А сыры, а супы, а хлеб, приготовляемые только на этой ферме и в небольшим "тиражом"! А корзины для пикника где-нибудь у клумбы с розами! Можно понять местных жителей, которые любят неспешно провести выходной на винной ферме.

"Экономьте воду - пейте вино" - этот шутливый призыв компании "Стелленбош фармерз уайнери" вполне сгодится и как девиз тамошней жизни.

Вернуться на главную