|
Алексей Андреев
Об авторе: Алексей Владимирович Андреев -
научный сотрудник Института востоковедения РАН.
99.11.12, НГ. Двадцать первого октября мир
прощался с одним из отцов-основателей
современной африканской государственности,
первым президентом Танзании Джулиусом
Камбарадже Ньерере. Вместе с десятками тысяч
танзанийцев на церемонии прощания в
танзанийской столице Дар-эс-Саламе
присутствовали главы многих африканских
государств, руководители внешнеполитических
ведомств ряда стран, в том числе госсекретарь США
Мадлен Олбрайт. Были и давние друзья Ньерере,
патриархи африканской политики - бывший
президент ЮАР Нельсон Мандела и первый лидер
независимой Замбии Кеннет Каунда ("дедушка Кей-Кей",
как называет его африканская молодежь).
Церемония продлилась четыре часа. На
Национальном стадионе стоял стеклянный саркофаг,
в котором покоилось тело Джулиуса Ньерере. Еще
через день Ньерере похоронили в его родной
деревне Бутиама, в далекой танзанийской глубинке.
Ньерере скончался 14 октября в возрасте 77 лет в
лондонской клинике, где проходил лечение от
лейкемии. Ветеран африканского национально-освободительного
движения, заслуживший у своего народа почетный
титул Мвалиму (учитель - в переводе с суахили),
менее всего ожидал, что ему придется отойти в мир
иной в столице некогда столь нелюбимой им
метрополии. В этой связи показательна история,
которую любят рассказывать танзанийцы. Пробыв 24
года у власти, достигнув пика популярности,
Ньерере в 1985 г. неожиданно решил передать бразды
правления более молодым политикам, с тем чтобы
самому пожить нормальной человеческой жизнью (случай,
кстати сказать, редчайший, и не только для Африки).
Накануне отставки Ньерере встретился с одним из
своих африканских коллег и решил поделиться
планами на будущее. Тот с апломбом заявил, что на
случай всякого рода внутриполитических
неприятностей подготовил все для ухода с
президентского поста и переезда в одну из
процветающих европейских стран. "Почему в
европейскую?" - искренне изумился Ньерере.
Будучи выпускником Эдинбургского университета,
где он изучал право и политэкономию, Мвалиму тем
не менее оставался прежде всего африканцем и с
трудом представлял себе эмиграцию за пределы
Черного континента.
Возглавляемая Ньерере Танзания (в то время еще
Танганьика) в мае 1963 г. стала одним из учредителей
Организации Африканского Единства (ОАЕ). Называя
себя "глашатаем объединенной Африки",
Ньерере тем не менее был в числе инициаторов
резолюции, закрепившей незыблемость
искусственных, установленных в колониальные
времена границ. Когда радикально настроенные
адепты идеи панафриканизма упрекали его в этом,
Мвалиму обычно парировал следующим образом: "Я
внес проект этой резолюции, чтобы обеспечить
спокойные границы, как нечто унаследованное, и
избежать войны между братьями из-за них. Мнение,
что мы содействовали увековечению раскола,
ошибочно". Время доказало правоту Ньерере. До
последнего периода вооруженные конфликты из-за
пересмотра межгосударственных границ в
Тропической Африке случались крайне редко.
В то же время Ньерере упрекал великие державы в
стремлении к наибольшему разобщению Африки, что
соответствовало их политическим и экономическим
интересам. "Почему бы им не желать нашей
слабости? Но африканцам нельзя быть
разрозненными. Став независимыми, мы выиграли
лишь одно сражение, тогда как война продолжается.
Конечная цель - единство Африки". Эти слова не
были ни демагогией, ни маниловщиной, характерной
для многих других африканских лидеров 60-х годов.
В декабре 1963 г. Танганьика и соседнее с ней
островное государство Занзибар образовали
Объединенную Республику Танзанию, ставшую в
эпоху Ньерере одним из наиболее удачных примеров
африканского федерализма.
В дальнейшем будут попытки интеграции с Замбией (первым
шагом к этому станет осуществлявшийся при помощи
китайских специалистов грандиозный
железнодорожный проект ТАНЗАМ), затем - с
Коморскими Островами, однако экономические
просчеты в первом случае, политическая
нестабильность - во втором отодвинут эти идеи на
неопределенный срок. Впрочем, Ньерере и не был
сторонником форсирования событий. Равным
образом это относится и к его социальной
политике, отражавшей идеи африканского
социализма (не путать с социализмом марксистским!)
- танзанийскому лидеру были чужды "прогрессистские"
эксперименты "революционных демократов",
таких политиков, как, скажем, правители
приграничного Мозамбика. Последние, увы, всецело
прониклись теорией "социалистической
ориентации", разработанной для них
международным отделом ЦК КПСС.
Ньерере не сводил идеологию африканского
социализма к обоснованию каких-либо
экономических постулатов. Скорее, наоборот. "Социализм,
как и демократия, - это позиция духа", это "образ
мысли, выросшей из стремления установить в
обществе разумные отношения и гармонию", -
писал Мвалиму в 1963 г. в "Основах африканского
социализма". Мог ли он говорить о демократии
при установленном им однопартийном режиме?
Вопрос неоднозначный. Ньерере не был безусловным
противником многопартийной системы западного
образца - благо он получил британское
политическое воспитание. Однако когда
возглавляемая им партия Африканский союз
Танганьики (ТАНУ) на многопартийных выборах в
самом начале правления Ньерере добилась
чрезвычайно впечатляющей победы, набрав 80%
голосов, успех вскружил голову. Сразу же была
учреждена государственная комиссия "с целью
изучить возможность проведения выборов в
обществе, поскольку в условиях многопартийной
системы де-юре у нас нет выборов де-факто".
Чисто африканская, подкупающая прямота! В
результате "всенародного обсуждения"
победил тезис Ньерере о "единой партии на
благо нации". Интересно, что первый президент
Танзании начисто отвергал обвинения "северян"
(т.е. общественных деятелей Запада) в том, что он
создает государственную систему, аналогичную
однопартийным режимам Восточной Европы: "Да, у
нас однопартийная система с присущими ей
слабостями, но при этом у нас нет слабости партии,
навязанной народу извне".
Подлинная национальная независимость была для
него несомненным приоритетом. Немногие из
танзанийцев осуждают сегодня Джулиуса Ньерере.
Опыт многопартийности в Танзании
90-х годов вкупе со следованием рекомендациям Международного
валютного фонда не привел к благоденствию. Рост цен, разгул
коррупции, безработица, угроза распада федерации - все это лишь
усиливает ностальгию по "социалистической" эпохе Ньерере.
Незадолго до смерти Ньерере в качестве своих главных ошибок
признал недостаточное внимание к участию иностранного капитала
в совместных предприятиях с танзанийским частным сектором, некоторые
перехлесты в национализации промышленных предприятий и увлечение
большими общинными поселениями (уджмаа), которые противопоставлялись
традиционным семейным, родовым общинам. Ошибки вполне естественные,
ведь Ньерере во многом приходилось быть первым. Он стал первым
танзанийцем, получившим степень магистра, первым восточноафриканским
лидером, выбравшим "третий путь" развития - не по
советскому образцу и не по западным лекалам, первым руководителем
стабильной и, главное, жизнеспособной африканской федерации,
и, наконец, он был одним из организаторов общеконтинентального
межгосударственного объединения африканских народов - ОАЕ. Однажды
Ньерере был задан вопрос, за что его запомнят соотечественники.
"За попытку", - таков был ответ.
Когда "попытка" создания нового национального государства
была доведена до логического конца, Ньерере посчитал, что исполнил
долг перед своей страной и удалился в родную Бутиаму. Небольшой
дом Ньерере на месте, где он когда-то родился, был сооружен
на собранные его партией средства, так как на строительство
не хватало президентского жалованья. Разработанный самим же
президентом "кодекс лидера" жестко ограничивал финансовые
возможности главы государства. В этом было его выгодное отличие
от многих министров и депутатов, особенно в нынешней Танзании,
да и не только в Танзании, которым нескольких месяцев пребывания
на высоком посту бывает достаточно для неслыханного обогащения.
Последнее время, до обострения болезни, президент в основном
работал у себя на ферме, периодически принимая участие в различных
общественно-политических мероприятиях. Любил помотыжить огород
собственными руками. По сути, в душе он всегда оставался крестьянином,
что не могло не импонировать простым танзанийцам. Неудачный
опыт с уджмаа не сопровождался для населения такими катастрофическими
последствиями, как, например, коллективизация по советскому
образцу, проводившаяся мозамбикским, гвинейским или каким-либо
другим радикальным "прогрессистским" режимом 60-70-х
годов.
Гуманистические принципы африканского социализма Джулиуса Ньерере
не были пустой фразой. Основатель Танзании никогда не признавал
старый марксистский постулат о насилии как "повивальной
бабке истории". Пожалуй, главной его заслугой перед танзанийским
народом можно назвать то, что он сумел уберечь его от кровавых
внутриполитических эксцессов, сохранить Танзанию как остров
стабильности и пусть относительного, но благополучия в бушующем
море социальных катаклизмов, охвативших Тропическую Африку во
времена глобальной холодной войны.
|