Нужна ли нам Африка?

В.Лопатов,
Российский экономический журнал,
#9-2000

Будущее экономического развития России в огромной степени связано с ее интеграцией в мировое хозяйство. Однако было бы нелепо полагать, что характер и масштабы интеграционного процесса целиком и полностью зависят от сотрудничества с США и западноевропей­скими партнерами. В нынешних условиях необходимо взглянуть на проблему шире и использовать все имеющиеся внешнеэкономические возможности. Одна из них связана с африкан­ским рынком, обладающим большим потенциа­лом, и, по заключению американских экспертов, являющимся наиболее перспективным среди рынков всех развивающихся регионов мира.

В первые пореформенные годы отношения нашей страны с африканскими странами подвергались огульному отрицанию и по неким конъюнктурно-политическим мотивам трактовались предвзято и необъективно. Абсурдность версии о советской политике в Африке как исключительном атрибуте «холодной войны» очевидна. Да, были солидарность СССР с силами национально-освободительного движения, попытки Советского Союза вовлечь многие государства континента в свою идеологическую орбиту (в силу несовместимости, как казалось, их интересов с интересами бывших метрополий), чрезмерный оптимизм по поводу перспектив социально-экономического развития африканских партнеров; в плане хозяйственных отношений имела место советская помощь в становлении соответствующих национальных экономик. Однако и наша страна расширяла по линии этих отношений свое участие в международном разделении труда и повышала эффективность своей внешней торговли, в том числе широкомасштабно экспортируя машинотехническую продукцию.

Сейчас, когда многие события и факты советско-африканских торгово-экономических отношений подзабыты, представляется уместным напомнить некоторые целевые установки сотрудничества с Африкой, которая в этом году отмечает 40-летие своей независимости.

Как известно, необходимая предпосылка развития любого национального хозяйства — создание энергетической базы. Именно с оказания помощи в сооружении энергообъектов началось налаживание экономического сотрудничества с рядом африканских стран. В их числе — Египет, Алжир, Марокко, Сомали, Замбия, Гвинея и другие государства, которым наша страна помогала в строительстве примерно 30 таких объектов суммарной мощностью 2,9 млн. кВт. Крупнейшим из них стал Асуанский гидроэнергетический комплекс — одно из самых замечательных многоцелевых гидротехнических сооружений в мире, до сих пор приносящее неоценимую пользу Египту.

Там, где позволяли условия, оказывалось содействие в строительстве предприятий черной (мощностью в 4,4 млн. т) и цветной (166 тыс. т алюминия) металлургии, нефтеперерабатывающих заводов (три завода общей мощностью в 2,6 млн. т), предприятий машино­строе­ния и металлообработки (29 объектов).

Учитывая, что Африка — это в первую очередь аграрный континент, большие усилия предпринимались в строительстве предприятий по переработке хранению сельскохозяйственной и животноводческой продукции (около 40), организации ветеринарных амбулаторий, и др.

Острейшая проблема стран, вступающих на путь самостоятельного развития, — отсутствие квалифицированного кадрового корпуса. Наше участие в ее решении заключалось в строительстве 99 различных учебных заведений в 15 странах Африки, в подготовке местных кадров непосредственно на объектах сотрудничества, в стажировке специалистов африканских государств на советских предприятиях, в обучении юношей и девушек континента в вузах СССР.

Содействие оказывалось прежде всего в ключевых, базисных отраслях экономики, однако широкое развитие в 60—70-х годах получили и связи в области науки, культуры, здравоохранения, искусства, туризма и спорта.

После распада в 1991 г. СССР прежняя модель внешнеэкономических связей подверглась кардинальной ломке. Волюнтаристские попытки одномоментного перевода существовавшей системы торгово-экономических отношений с зарубежными странами на рыночную основу обернулись резким снижением товарооборота и свертыванием инвестиционного сотрудничества до мизерного уровня. Объем российско-африканской торговли в 1994 г. упал до 740 млн. долл. против 2,7 млрд. в 1990 г., достигнув самой низкой отметки, а планировавшееся участие в сооружении примерно трехсот объектов (дополнительно к тремстам уже построенным) осталось нереализованным.

Этот обвал — следствие не какой-либо одной причины, а комплекса обстоятельств, связанных с политическими и экономическими переменами в нашей стране. Сказалась прежде всего переоценка внешнеполитических прио­ритетов, проявившаяся в резкой переориентации на взаимодействие с западными странами в ущерб всем, в том числе экономическим, отношениям со вчерашними союзниками и друзья­ми.

В советском прошлом функцию действенного и эффективного инструмента внешнеторговой политики, определявшей ее географические векторы и формирование торговых потоков, выполняли государственные внешнеэкономические организации (объединения), действовавшие по указаниям центральных директивных органов. Демонополизация внешнеэкономического комплекса и децентрализация системы управления им сыграли свою роль в изменении отмеченных географических приоритетов: рынки западных и сопредельных стран оказались более притягательными для российских предпринимателей.

Негативно сказался, далее, наш необоснованный уход с африканского рынка вооружений, — весьма существенного в системе экономических отношений СССР с государствами континента.

В числе других факторов деградации российско-африканского хозяйственного взаимодействия в постсоветский период нельзя не отметить следующие: отсутствие реальной государственной поддержки российских экспортеров; неготовность последних к жесткой конкуренции с западными компаниями (в том числе связанная с плохим знанием или с полным незнанием специфики континентального рынка, вкусов африканских потребителей, экономического положения стран-партнеров, с игнорированием роли рекламы товаров, особенно на демонстрационной основе); значительные трудности с транспортировкой экспортно-импортных грузов в связи с потерей многих портов, имевшихся в СССР; неразвитость банковской системы и сложности с оплатой экспортно-импортных товаров; отсутствие должного, отвечающего новым реальностям, правового обеспечения торгово-экономических отношений с государствами континента. Не лучшим образом на состоянии этих отношений отразились также ликвидация в ряде африканских государств наших посольств, упразднение аппаратов экономических советников внешнеэкономического ведомства, закрытие некоторых торговых представительств.

Особо следует отметить тот факт, что российские бизнесмены до сих пор не наладили прочных прямых контактов с африканскими партнерами. В результате практически все торговые операции с ними осуществляются через международных посредников, что не только ведет к потере российской стороной части коммерческой выгоды, но и препятствует выявлению реальных возможностей партнеров, повышению эффективности торговли и расширению взаимовыгодного товарообмена.

Посреднический механизм, обычно используемый в работе с российскими импортерами, чрезвычайно прост: посредник, хорошо ориентирующийся в местных условиях, предоставляет под высокие проценты кредит африканскому производителю; последний возмещает авансированные ему средства своей продукцией, которую кредитор продает на внешнем рынке по более низким ценам (поскольку процентные платежи и диктуемые им закупочные цены с лихвой перекрывают его издержки), нежели это может сделать сам производитель. Таким образом, отдавая предпочтение торговле через посредников, мы способствуем завоеванию ими нашего рынка потребительских товаров, вольно или невольно создавая барьеры для налаживания прямых торговых связей с производителями в странах Африки.

При поставках своей продукции на африканский рынок российские бизнесмены тоже предпочитают использовать институт посредников, ибо не знают (а порой создается впечатление, что и не хотят знать) местных условий, законов, правил и традиций.

Налицо и другие негативы необдуманной тотальной либерализации внешнеэкономической деятельности, проявившиеся во взаимоотношениях с африканскими странами: бегство капитала под видом создания смешанных предприятий; присвоение государственной собственности, выдаваемое за урегулирование долгов; бесконтрольные спекуляции при оценке стоимости товаров, вывозимых из африканских стран в счет погашения государственного долга; и т.д.

В советский период стабильность торговли и высокий уровень в экспорте промышленных изделий обеспечивались поставками комплектного оборудования для объектов, предусмотренных соглашениями об экономическом и научно-техническом сотрудничестве с африканскими странами. В связи со свертыванием сотрудничества объем таких поставок резко сократился, и хотя доля промышленной продукции в российском экспорте в Африку намного выше, чем в другие регионы мира, удельный вес сырья и полуфабрикатов в нем имеет тенденцию к увеличению. Поэтому, если исключить торговлю оружием, и на африканском рынке Россия начинает выступать не в качестве промышленной державы, а как страна сырьевой экспорт­ной ориентации.

Было бы несправедливым утверждать, что в постсоветский период вообще ничего не делалось для гальванизации российско-африканского взаимодействия с учетом перемен, происходивших как в РФ, так и в странах континента, многие из которых вступили на путь экономических реформ несколько раньше России. И федеральные правительственные структуры, и Государственная Дума предпринимали (особенно в последние годы)определенные попытки удержания позиций России в Африке. Однако действенных мер по реализации правильно продекларированных намерений предпринято не было. Достаточно констатировать, что всякий раз, когда возникала необходимость хоть как-то обозначить заинтересованность России в налаживании контактов с африканскими странами, для ведения переговоров и подписания соглашений и договоров туда направлялись второстепенные должностные лица, не несущие ответственности за состояние наших дел на континенте. За весь постсоветский период вплоть до марта 2000 г. ни один из министров иностранных дел России не удосужился нанести визит в Африку.

В силу ряда вышеперечисленных объективных и (главным образом) субъективных причин уровень наших отношений с африканскими странами, как уже отмечалось, опустился до критически низкой отметки. И восстановление этих отношений хотя бы в прежних объемах наверняка потребует больших усилий и будет сопровождаться немалыми издержками.

Глобализирующийся мир состоит примерно из двухсот государств, более четверти которых расположены в Африке. Россия не в состоянии поддерживать масштабные экономические контакты со всеми государствами континента. К тому же все сегменты этого огромного рыночного пространства с населением, стремительно приближающимся к 1 млрд. человек, естественно, не могут интересовать Россию в одинаковой степени. 54 государства континента — это сложный конгломерат исторически утвердившихся разнообразных традиций, политических взглядов и убеждений, экономических возможностей, внешнеторговых ориентаций и привязанностей. Поэтому универсальный подход ко всем потенциальным партнерам неприемлем.

В связи с этим Россия фактически встала на путь «точечной» дипломатии, пытаясь сохранить на должном уровне торгово-экономические отношения с небольшим числом приоритетных стран. В Северной Африке это прежде всего Египет, Ливия, Марокко, а также Тунис и Алжир. В Тропической и Южной Африке — всего несколько стран: Нигерия, Гвинея и Южно-Африканская Республика.

Такая «селективность» вовсе не означает, что другие страны полностью выпали или долж­ны выпасть из сферы российско-африканских торговых отношений. Например, Кот-д’Ивуар как был крупнейшим поставщиком какао-бобов на отечественный рынок, таким, видимо, и останется.

Все это вместе взятое позволило несколько оживить российско-африканскую торговлю. Если в 1995 г. соответствующий товарооборот составил 980 млн. долл., то в 1996 г. — 1094 млн., в 1997 г. — 1098 млн., а в 1998 г. — 1408 млн. долл. (см. табл., составленную по данным ГТК России).

"0" - означает незначительную величину, а "..." - отсутствие данных.

На основе приведенных данных можно отметить следующее.

Во-первых, основными торгово-экономическими партнерами России в Африке являются 10 стран, или 18,5% числа всех африканских государств. На них приходятся 82,9% средневзвешенного экспорта России в Африку за 1995—1998 гг. и 91,8% импорта в Россию из Африки. При этом на четыре страны Северной Африки — Алжир, Египет, Марокко и Тунис — приходятся, соответственно 73,7 и 31,4%. Иными словами, подавляющая часть экспорта обеспечивалась по линии поставок российской продукции в страны Северной Африки, а импорта товаров африканских производителей — из стран Тропической Африки и ЮАР.
Среди крупных поставщиков продукции на российский рынок в Тропической Африке выделяются Гвинея, обеспечивающая нас бокситами, и Кот-д’Ивуар, — как уже отмечалось, традиционный экспортер какао-бобов для отечественной пищевой промышленности. ЮАР — относительно новый наш торговый партнер, у которого российские предприниматели имеют возможность закупать самую разнообразную продукцию, но пока отдают предпочтение продовольственным и потребительским товарам.

Во-вторых, главные страны, где наши экспортеры зарабатывают валюту, расположены в Северной Африке: за 1995—1998 гг. в этот регион вывезены товары на сумму 2396,6 млн. долл., а импортировано — на 418,5 млн. Страны, о которых идет речь, и впредь будут играть главную роль в российско-африканских торгово-экономических отношениях. Для этого есть ряд объективных предпосылок: сравнительная территориальная близость (что резко уменьшает транспортные расходы); относительная освоенность североафриканского рынка российскими бизнесменами; знакомство арабских покупателей с российской продукцией; наличие контактов и личностных связей представителей деловых кругов России и стран Северной Африки; продвинутое обеспечение договорно-правовой базы торгово-экономических связей; положительно зарекомендовавшие себя результаты экономического сотрудничества, необходимость эксплуатационной поддержки действующих и возможность сооружения новых объектов сотрудничества.

В-третьих, ведущее место в торговле России со странами североафриканского региона по-прежнему занимает (и, есть все основания считать, будет занимать) Египет. С этой страной подписаны новые межправительственные соглашения: о торговле, экономическом и научно-техническом сотрудничестве; об урегулировании взаимной задолженности между РФ как правопреемницей СССР и АРЕ; о поощрении и взаимной защите капиталовложений; о сотрудничестве в области морского транспорта; об исключении двойного налогообложения. Российской стороной разработаны и переданы Египту проект «Долгосрочной программы развития торговли, экономического, промышленного и научно-технического сотрудничества РФ и АРЕ», а также учредительные документы о соз­дании Российско-египетского совета делового сотрудничества.

В постсоветский период были также решены важные вопросы финансового обеспечения внешней торговли с этой страной — благодаря установлению «Межкомбанком» корреспон­дент­ских отношений с семью египетскими банками, среди которых такие, как «Националь­ный», «Каирский», «Египетско-английский», «Мыср».

Интерес к освоению египетского рынка ныне проявляют не только отдельные россий­ские предприятия, получившие права самостоя­тельной внешнеэкономической деятельности, но и многие региональные субъекты РФ. Они нередко являются участниками ежегодной международной Каирской ярмарки, а также других специализированных выставок и ярмарок, проводимых в Египте. Российских производителей привлекает проявляемая египетскими партнерами заинтересованность в импорте широкой гаммы машин, оборудования, транспортных средств и других товаров производственного и потребительского назначения.

В годы расцвета советско-египетского сотрудничества на машинотехническую продукцию приходилось не менее 50% нашего экспорта. Сохранение высокого удельного веса машин, оборудования и транспортных средств в российском экспорте в Египет (до трети стоимости) — одна из характерных черт торговли с этой страной. Россия продает Египту самолеты, вертолеты, радионавигационное и радиолокационное оборудование, легковые автомобили «ВАЗ» и грузовые «КАМАЗ», самосвалы и мотоциклы «Урал», автотракторную технику, судовые дизельные двигатели, средства связи, другую технику. Стоит обратить внимание на успешное продвижение производственным объединением «Авиастар» на египетский рынокпассажирских самолетов «ТУ-204-120с» (установка на которых двигателей «РВ-211-535» английской фирмы «Ролл-Ройс» и американской авионики финансируется египетской стороной). Египту уже проданы три самолета и еще пять лайнеров намечено поставить в текущем году. Всего по действующему контракту российские авиастрои­тели изготовят 15 самолетов «ТУ-204-120с», которые будут использоваться на авиалиниях, связывающих Египет со странами Африканского континента, а по мере их сертификации в Европе и Азии — с государствами этих континентов.

Помимо продажи машин, оборудования и транспортных средств российские экспортеры удовлетворяют потребности Египта во многих видах сырья и полуфабрикатов. Например, российскими поставками слябов и блюмсов (полуфабрикаты из черных металлов) удовлетворяется до 55% импортных потребностей Египта (фанеры — на 43%, газетной бумаги — на 49, хвойных пиломатериалов — на 16, полимеров винилхлорида — на 15%, и т.д.).

В свою очередь Египет экспортирует в нашу страну товары народного потребления, в первую очередь продовольствие (около 20% этого экспорта составляют апельсины). Египетские бизнесмены заинтересованы в расширении экс­порта в Россию одежды, мебели, хлопчатобумажных тканей, парфюмерии и косметических товаров, медикаментов, отвечающих мировых стандартам, и других товаров.

Наши экономические отношения с Египтом выходят далеко за рамки внешней торговли. Они включают также экономическое и техническое содействие в реконструкции и модернизации некоторых построенных в советский период объектов. В рамках научно-технического сотрудничества разработаны конкретные проекты в области химии, геологии и природных ресурсов (разработка методов, технических средств и технологий геофизических, геохимических и космоаэрологических исследований), сельского хозяйства (совершенствование экс­плуатации мелиоративных и дренажных систем).

Пример отношений с Египтом, ставшим лидером российско-африканского сотрудничества, пока еще мало сопоставим с характером и масштабами торгово-экономических связей с другими странами континента. Но он убедительно показывает, что России есть с чем выходить на африканский рынок. И если бы наши предприниматели получили соответствующую финансовую и иную поддержку со стороны государства, результаты их активности в отношении не только АРЕ, но и других стран Африки безусловно оказались бы «на порядок» более весомыми и ощутимыми для отечественной экономики.

Российский экспорт в страны «дальнего зарубежья» в 1998 г. равнялся 58951 млн. долл., а импорт — 34277 млн.; удельный же вес Африки в названных объемах внешнеторговой деятельности России с этими странами составил соответственно 1,6% и 1%. Такие показатели вряд ли отвечают национальным интересам России. Получить гораздо большую отдачу на основе интенсификации торгово-экономических отношений с Африкой в результате кардинального изменения внешнеэкономической стратегии, думается, вполне возможно. С одной стороны, емкость африканского рынка относительно нашего потенциала велика. В 1997 г. африканские страны импортировали машин и транспортных средств на сумму 34 млрд. долл., прочих товаров, прошедших промышленную обработку, — на 25,4 млрд. (в том числе: стального проката и других металлоизделий — на 5,9 млрд., одежды — на 2,1 млрд., химических товаров — на 9,2 млрд., минерального топлива — на 5,0 млрд., различных видов сырья, исключая топливо, — на 5,3 млрд., продовольственных товаров, напитков и табака — на 13,8 млрд. долл.). Есть также основания полагать, что экономический рост, наметившийся в Африке с середины 90-х годов, приведет к значительному спросу на промышленную продукцию. В 1998—1999 гг. страны континента даже обогнали по темпам прироста ВВП латиноамерикан­ские государства. Если применительно к первым эти темпы равнялись 3,6 и 3,8%, то ко вторым — 2,5 и 1,5%.

С другой стороны, африканские страны крайне заинтересованы в открытии новых внеш­них рынков сбыта своей продукции и возлагают в данной связи большие надежды на Россию. Это дает нам возможность закупать многие их сырьевые, сельскохозяйственные и иные товары по более низким, нежели нынешние, связанные с монополизмом посредников, ценам.

Умелое использование благоприятных предпосылок для расширения экономического взаи­модействия со странами Африки предоставляет хороший шанс на освоение Россией весьма перспективной ниши в одном из крупных сегментов мирового рынка.