Игра по новым правилам

 

Правила охоты на крупную дичь полностью изменились

Понадобилось несколько десятков лет, и почетная профессия Африки – охотник на слонов ушла в далекое прошлое. Уважаемый бизнес начала прошлого века превратился в незаконную деятельность.
В середине прошлого столетия юноша, возбужденный книгами о приключениях охотников Африки, c горечью осознавал, что родился слишком поздно. Я хочу рассказать о десяти годах из жизни человека, который вписал свое имя в историю охоты и по праву заслужил титул Охотника на слонов несмотря на то, что времена великих героев давно канули в Лету.
По количеству добытых слонов (более тысячи) он встал в один ряд с такими известными личностями, как Джеймс Сазерлэнд и Карамоджа Белл, сыграв в старую игру по новым правилам. Он прославился тем, что стал самым печально известным браконьером Южной Родезии (ныне Зимбабве). Власти этой страны были вынуждены назначить его инспектором по охране дичи, тем самым направив его решительность и непокорность во благо народа. Зовут его Иан Нэшинс.


Иан Нэшинс родился тридцать первого декабря 1930 года в Претории, Южная Африка (ныне ЮАР). С самого юного возраста Иан мечтал об охоте и приключениях. Прочитав всю доступную литературу, он пришел к выводу, что хочет стать охотником на слонов. Поэтому, когда в 1947 году от своего знакомого Фани Джуста он получил приглашение в Южную Родезию, то сразу согласился. Друзья встретились в Булавайо, где закупили все необходимое оборудование. Большая часть маршрута проходила по реке. Фани был одержим золотой лихорадкой, которая в тот период охватила многие районы Африки. На реке Ангва было много рудников, поэтому друзья именно ее выбрали целью своего путешествия. Трудности от беспрерывной борьбы с течением были невыносимы. Помимо этого, Нэшинс страдал пороком сердца – последствие ревматической лихорадки, перенесенной в детстве. Но для семнадцатилетнего юноши это был хороший и нужный урок. Он понял, что его привлекает жизнь вдали от цивилизации, что он с нетерпением ждет встречи с животными, охоте на которых хотел посвятить свою жизнь.
Добравшись до рудника, Фани остался рыть золото, а Нэшинс, познакомившись с двумя греками, отправился к родителям одного из них в Мозамбик. По пути Нэшинс впервые испытал, что значит быть охотником на слонов. Пробираясь сквозь кустарник, Иан вышел на большое стадо. Он выстрелил по двум самцам. Слоны убежали. Чуть позже оба гиганта были найдены мертвыми. Продажа слоновой кости принесла огромную сумму денег, превышающую зарплату чиновника за несколько месяцев.
Вдохновленный новой профессией, Иан сразу же пришел на помощь голодающим крестьянам, с удовольствием согласившись убить для них слона. Охота проходила в лесу, в густой растительности. Следопыты разбежались в самом начале тропления. Иан, следуя теории, приблизился к зверю. Не дождавшись удобного момента, он выстрелил в голову слона с близкого расстояния. Далее сказалось нервное напряжение: Нэшинс побежал, не разбирая пути, и заблудился. Через несколько часов его нашли следопыты. От жажды он не мог даже говорить. Позже на вопрос, почему они убежали, следопыты ответили, что слон имел репутацию убийцы.
«Почему вы меня раньше не предупредили? – Мы думали, что ты с ним справишься».
Несмотря на то что слон был ранен в голову, нашли его только на следующий день.
После такого потрясения Нэшинсу потребовался небольшой отдых. Он вернулся в Южную Родезию. Понимая, что к охоте на слонов нужен более серьезный подход, Иан первым делом отправился в оружейный магазин. Там он приобрел за семьдесят фунтов слегка побитый, но вполне пригодный для охоты карабин Джеффри .404 калибра. После этого они вместе с Фани отправились вниз по течению реки Ангва. Нэшинс мечтал о слонах, а Джуст о золоте. Их целью была река Замбези. Друзья предусмотрели многое, но забыли о мухе цеце. Бич всей Африки – маленькая кровососущая муха – уничтожала домашних животных, заражая их сонной болезнью. Через несколько дней партнеры потеряли всех купленных ослов и были вынуждены вернуться назад.
Они опять разошлись, один остался искать золото, а другой, взяв двух следопытов, пересек Замбези и очутился в Мозамбике. В поисках слонов он просто двигался от одной деревни к другой. В одной из них крестьяне рассказали Нэшинсу об огромном стаде, состоящем в основном из слоних. Стадо полностью уничтожило урожай. Они просили о помощи. Иана мало интересовали самки, но в надежде обнаружить хорошего самца он согласился помочь.
Стадо было огромным. Следопыты разбежались при первых признаках опасности. Нэшинс настолько близко подобрался к слонам в поисках самца, что не заметил, как две слонихи, выйдя из кустов, обнаружили его. Они напали одновременно. Нэшинс свалил одну первым выстрелом, для другой понадобилось три патрона. Все стадо пришло в ярость. Слоны, увидев своего обидчика, перешли в нападение. Спрятавшись между ног мертвого слона, Иан стрелял с максимальной скоростью, причем только в голову под разными углами. Нэшинса волновал только один вопрос, сколько патронов осталось в патронташе за спиной, так как в напоясном патроны давно закончились.
Но вдруг все слоны разом замерли, наступила абсолютная тишина. Стадо потеряло лидера. Несколько минут слоны стояли без движения, а затем, как по команде, убежали на огромной скорости. Перед Нэшинсом предстала ужасная картина: мертвые туши лежали повсюду. Два чувства боролись в душе Иана: жалость к умным животным и понимание нужд голодающих деревенских жителей. Именно слоны-мародеры обрекали не одну деревню на неминуемую смерть от голода.
Слухи об уничтожении огромного стада быстро распространились по округе. Благодаря проявленной стойкости Иан получил от местных прозвище «Дикая собака» (один из бесстрашных и опасных хищников Африки). Прошло не так много времени, когда Нэшинс получил официальное приглашение в ближайший административный пункт.
В Родезии уничтожение слонов-мародеров не требовало официального разрешения, так как их рассматривали как вредителей. В Мозамбике все было иначе. Представ перед чиновниками, Нэшинс подвергся доскональному допросу по делу, касающемуся своевольного уничтожения слонов. Районный управляющий в жесткой форме осудил действия Нэшинса, предупредив, что власти не желали бы впредь видеть такого браконьера в своем районе.
После этого инцидента Иан отправился в Тете, небольшой городок на берегу Замбези. Там его старый друг пригласил на очередную охоту на слонов-мародеров. Охота прошла удачно, но на следующий день, когда Нэшинс грузил свою слоновую кость, местные крестьяне потребовали, на их взгляд, законную половину бивней. Иан был молодой и крепко сложенный парень. С помощью своего карабина и пары ударов он убедил крестьян в правильности своего «дележа». Через день Нэшинс был схвачен полицией и помещен в тюрьму. Пробыв там несколько суток, он предстал перед судом, где был признан виновным в незаконном отстреле слонов. Мерой наказания был штраф в восемьдесят фунтов и конфискация всей слоновой кости. В то время это была огромная сумма, для сравнения: винтовка .303 калибра стоила семь фунтов.
Оказавшись на свободе, Нэшинс еще с большой энергией приступил к охоте на серых гигантов. На этот раз он отправился вдоль Замбези к границе между Мозамбиком и Северной Родезией (ныне Замбия). В одном крохотном административном пункте, давно потерявшемся на карте, Иан Нэшинс встретил легендарного охотника на слонов и эксперта по нарезному оружию Джона Тэйлора, по прозвищу «Пондоро». Коллеги провели несколько дней за разговорами об оружии и крупной африканской дичи. Иан был благодарен судьбе за честь общаться с такой личностью, как Джон Тэйлор. Впоследствии Нэшинс не раз вспомнит Тэйлора, признаваясь, что именно он был его духовным наставником и его уроки Нэшинс применял на практике. После исторической встречи Иан поспешил в Салесбури, где по совету Тэйлора приобрел нитро-экспресс фирмы «Ригби», калибра .450 Nо.2. В течение нескольких сезонов этот штуцер для него был лучшим помощником.
Далее Иан отправился в северную часть Мозамбика. Двигаясь от одного селения к другому, он все свое время посвящал поиску слонов. Почти в каждой деревне он встречал голодающих крестьян, просивших о помощи. Причиной бедственного положения людей было разорение их шамб (поле – Прим. авт.) слонами. Власти неразвитых государств были не в состоянии решить проблему взаимоотношений между людьми и дикими животными, и, как правило, проигравшей стороной были ни в чем неповинные люди. В основном огромные стада состояли из самок. Охота на них была невыгодна, к тому же Нэшинс хорошо помнил отношение властей к неограниченному отстрелу животных. Он не задерживался в таких селениях. Иногда, кроме слонов, Иан охотился на буйволов. Надо отметить, что за многие годы охоты он никогда не стрелял антилоп, за исключением нескольких случаев из-за нехватки питания. Считая их безобидными и грациозными, он утверждал, что в противостоянии ружья и животного у последнего нет никакого шанса на спасение. Проскитавшись около полугода, Иан вернулся в Салесбури, где на вырученные от слоновой кости деньги купил партнерство в бизнесе. Но он был слишком молод и неопытен для деловой жизни. В короткий срок потеряв все деньги, Нэшинс вернулся к своему любимому занятию – охоте на слонов.
Осенью 1949 года Иан получил письмо от Фани, где друг рассказывал о поисках золота в Кении. В ответ Нэшинс предложил ему отправиться к слиянию рек Замбези и Луангва. Прождав больше месяца и не дождавшись ответа, Иан нанял следопытов и, купив пару плоскодонок, отправился по Замбези на поиски слоновой кости.
После нескольких недель непрерывной борьбы с течением Иан достиг португальского поста Замбо. Миновав его ночью, чтобы не привлекать внимание властей, Нэшинс через день оказался на слиянии рек, а еще через сутки в конечной точке – ущелье Мюпэта. Сойдя на берег, Иан сразу был «награжден» видом отпечатков следов огромного стада слонов. Не теряя времени даром, он последовал за ними. Несколько часов преследования, и Нэшинс в который раз оказался один на один со зверем. Когда убежали помощники, он даже не заметил, но это его мало волновало. Весь день он шел по следу слонов. Добравшись до верхней точки склона, Иан был поражен видом, представшим перед ним. На сотни миль вдаль простиралась огромная низина великой долины реки Замбези.
Цель была близка, он даже различал серые контуры мирно пасущихся исполинов. Но его волновало другое. Наступал сезон дождей, и на небе отчетливо виднелась приближающаяся на огромной скорости гроза. Понимая, что благоразумнее было бы вернуться к лодкам, Иан в уме взвешивал шансы. Слоны были совсем рядом, и среди них были приличные экземпляры. Что произошло дальше, Иан Нэшинс описал так:
«Пошел сильный дождь. Я потерял направление и крутил головой в поисках укрытия. Впереди меня сгрудилась большая группа самцов. Шторм сейчас шел стороной. Инстинктивно я приблизился к стаду, не зная, что делать дальше. Я понимал, слоны были напуганы. Стоит только начать стрелять, и они все рванут на меня, и я вряд ли буду способен их остановить. Надо решать: либо стрелять, либо убираться отсюда. Затем яркая вспышка молнии осветила всю поляну. Мои сомнения, что делать, в момент исчезли.
Я выбрал огромного слона, стоящего ко мне мордой, и выстрелил, затем сразу по другому. Они рухнули там, где стояли, другие слоны были озадачены. Я стрелял с огромной скоростью так, что плечо стало ныть от отдачи. Слон, в которого я стрелял, просто падал, а другие продолжали стоять. Первая моя ошибка была, когда я не попал сбоку. Слон споткнулся, но через секунду был на ногах. Все сразу изменилось, когда я добил подранка. Несколько слонов повернулись ко мне мордой и расправили уши в стороны. Но я стрелял слишком быстро. Слоны либо потеряли лидера, либо были напуганы звуками выстрелов, либо сверканием молний. Действуя автоматически, я беспощадно покончил со всеми.
Шторм стих, но ветер был по-прежнему сильным. Краем глаза я уловил движение, один слон стал подниматься. Я выстрелил, и он повалился в кучу тел. Движений больше не было.
Я стоял без сил, сознавая лишь вид перед собой и отступавший шторм. За спиной солнце становилось все ярче, освещая детали мертвых гигантов. В лучах света были отчетливо видны мокрые шкуры животных, яркие бивни и огромные ступни ног, которые никогда больше не почувствуют землю.
Весь дрожа, я спрашивал себя: «Знали ли они когда-либо оружейный выстрел?» Насквозь сырой и замерзший, я прислушивался к уходяшей буре и наступающей гробовой тишине.
«Это ад», – подумал я. «Одни мертвые слоны. Нет, это не так; ад – это я».
Кучи слонов. Я чувствовал себя очень скверно. Стволы ружья были настолько горячими, что обжигали мне пальцы. Потрясенный увиденным, я не замечал боли. Слоновая кость, я всегда хотел слоновую кость, но что делать с ней сейчас? Ситуация не из лучших: чужая страна и двадцать семь слонов. Если и удастся раздобыть помощь, то вряд ли такое варварство останется в тайне.
Я глубоко сожалел о содеянном, понимая, что это преступление против дикой природы невинной Африки. Я проклинал себя, позволив дьяволу руководить мной. Их слишком много даже для гиен и стервятников. Почему я не думал обо всем, до того как начал стрелять?
Я силой давил растущие внутри меня чувства. Теперь надо было подумать и о своем выживании. Селение далеко. Вокруг меня дикая природа. В патронташе только пять патронов. Как я богат, и как я беден. Всего пять патронов должны обеспечить мое выживание...»
Читая эти строки, большинство людей придет в ужас. Я решил вставить этот фрагмент лишь для того, чтобы читатель понимал: то, что сделал Иан, конечно, вряд ли назовешь охотой, но это было, и отказываться от этого не имеет смысла. Несмотря на порой безответственные действия, большинство охотников в глубине души очень болезненно относились к содеянному. Более того, у многих наступал момент, когда внутри что-то ломалось, и они либо полностью бросали охоту, либо впадали в глубокую психологическую депрессию, выйти из которой не удавалось.

Охота и рыбалка. ХХI век от 01.08.2004



Вернуться на главную