Нефть
Война нефти против алмазов
Природные богатства Анголы стали источником финансирования участников
вооруженного конфликта
Журнал "Нефть России",
февраль 2000, Иван Иванов
Вот уже 30 лет в этом многострадальном африканском государстве - Анголе
- идет гражданская война. И все же это не мешает стране быть вторым
после Нигерии поставщиком нефти из Черной Африки в США. На «черное
золото» из Анголы приходится 7% американского нефтяного рынка. Ныне
ежедневный экспорт этого вида сырья превышает 800 тыс. баррелей, а
через три года его планируют довести до миллиона. В условиях войны
и разрухи в стране успешно действуют ведущие мировые нефтяные корпорации.
Как им это удается? И что же происходит в Анголе?
Город против деревни
Анголу терзает гражданская война, которой не видно конца, но универсальные
законы капитализма работают. Если возникает какой-нибудь дефицит,
при желании всегда находится место, где можно достать нужный товар,
были бы деньги. Таким местом в Анголе стал рынок поблизости от деловой
части Луанды - столицы страны. Он получил название Року Сантейру.
«Вы в жизни не видели ничего подобного», - уныло сообщает Луиш, с
черепашьей скоростью ведя автомобиль мимо груд отбросов по направлению
к рынку. Пока он продирался через плотный поток машин, какой-то здоровенный
детина сорвал у него часы прямо с запястья. Луиш паркует свою машину
у бордюра, объезжая стороной кучи мусора, и ведет журналистов среди
бьющего в нос зловония.
Року Сантейру расположен на севере Луанды, на склоне холма у Атлантического
океана. Этот рынок, похожий скорее на свалку с рядами палаток, растянулся
на два километра вдоль грязной дороги у морского побережья. Он имеет
замысловатую структуру. В нижней его части, куда ведет хитросплетение
изогнутых узких проходов, крестьянки торгуют овощами и фруктами. Чтобы
салат и помидоры не испортились на солнце, их хранят в вырытых ямах,
обложенных полиэтиленом и заполненных водой.
Дальше продают подержанную одежду, бывшие в употреблении товары с
наклейками Nike и Reebok, часы, косметику, разбитую мебель, микроволновые
печи, ливанское печенье, десятикилограммовые банки итальянских консервов
и многое другое. На каждом углу чумазые мальчишки суют прохожим старые
потрепанные хозяйственные сумки. Продвигаясь вглубь, к центру этого
темного царства, мимо лотков с засиженной мухами рыбой, Луиш объясняет,
что на рынке можно приобрести еще кое-что, не бросающееся в глаза:
спутниковые тарелки, шотландское виски, наркотики. «Вы можете достать
себе женщину, а заодно и комнату, куда ее привести», - говорит Луиш.
По слухам, на рынке можно купить оружие.
Хорошо одетая женщина, явно нездешняя, осторожно пробирается сквозь
толпу. Ее сопровождают два солдата в униформе, у каждого в руках несколько
сумок с покупками. Навстречу ей идет молодая монашенка в девственно-белых
одеждах. Посреди рынка карлица в ритме румбы исполняет стриптиз. Затаив
дыхание, зрители следят за действом. Среди этого хаоса восседают местные
короли - продавцы ауди- и видеотехники. Японские видеомагнитофоны
- ходкий товар, за который покупатели готовы заплатить солидную цену.
Техника приносит несравненно более высокую прибыль, чем бобы и фасоль.
Рынок - едва ли не самое благополучное место в сказочно богатой нефтью
и алмазами стране, в которой жизнь из-за войны превратилась в ад.
Прежде за правительство МПЛА, заявлявшее о приверженности социализму,
стояли СССР и Куба, вооруженные силы последней даже воевали в Анголе.
Повстанческой группировке УНИТА помогали США, некоторые другие страны
Запада и прежний режим ЮАР. С лидером повстанцев Жонасом Савимби не
считал зазорным обниматься в Белом доме Рональд Рейган. Но и с окончанием
«холодной войны» конфликт не закончился - правительство МПЛА, победившее
на выборах, и группировка УНИТА во главе с Савимби продолжили вооруженную
борьбу за власть на всей территории Анголы.
Ныне Савимби также во многом опирается на внешнюю помощь. Того и Кот-
д,Ивуар - давние союзники УНИТА. По словам некоторых аналитиков, помощь
УНИТА оказывают также Замбия и Буркина-Фасо. Через две последние страны
и Того на мировой рынок исправно поступают алмазы, добываемые на контролируемых
УНИТА территориях. А ангольские алмазы, которыми очень богата эта
земля, высоко котируются на мировом рынке.
На вырученную за камешки валюту УНИТА покупает оружие. И не только
стрелковое. Как показал очередной этап войны, начавшийся в декабре
1998 г., у партизан есть бронетранспортеры, танки, ракетные установки,
дальнобойные орудия. В основном, советского образца, поставленные
из восточноевропейских арсеналов.
С середины сентября прошлого года, правда, повстанцы терпят поражение
за поражением. Танковые колонны вооруженных сил Анголы, поддержанные
авиацией, вошли в штаб-квартиру УНИТА и захватили главную военную
базу группировки. Освобождены больше пятидесяти муниципалитетов -
треть территории страны. Под контроль правительства перешла вся Бенгальская
железная дорога, соединяющая атлантическое побережье Анголы с богатой
полезными ископаемыми конголезской провинцией Катанга.
Такого провала УНИТА не припомнит с 1975 г. «Военная машина группировки
уничтожена на 80%», - уверенно заявил командующий вооруженными силами
генерал Жоау де Матуш, который лично взял на себя подготовку и проведение
операции. «Мы знаем, где находится Савимби, - сказал он. - Мы преследуем
его, бомбим каждый день и будем делать это до тех пор, пока не захватим
или не ликвидируем».
Правительство объявило, что ведет войну только с Савимби.
Всем другим членам УНИТА, в том числе руководителям группировки, опасаться
нечего. В любой момент они могут сдаться, и их не будут преследовать.
В Луанде уже действует Обновленная УНИТА - организация, где нашли
приют тысячи перебежчиков.
Проблема в том, что даже если в перебежчики поголовно запишется все
руководство группировки, даже если своего вождя покинет большинство
бойцов, которых сейчас насчитывается, по различным оценкам, от 30
до 70 тысяч, война будет продолжаться. Потому что, как убеждены аналитики,
Савимби никогда не оставит свою мечту - стать правителем Анголы. Ради
власти он пойдет на все.
Маниакальное стремление к власти, подавившее в партизанском вожде
все остальные чувства, отмечают все хорошо знавшие его люди. «Когда
я познакомился с ним, я подумал, что это самый замечательный, привлекательный
и интересный человек, которого я встречал в своей жизни, - признался
проведший с лидером УНИТА не один год британский журналист Фред Бриджлэнд.
- Он демонически энергичен, прекрасно знает болевые точки людей, по
которым надо бить. Это поразительно. Этот человек - феномен». Теперь
автор книги «Савимби - ключ к Африке» называет своего бывшего кумира
«убийцей» и считает, что все недюжинные способности тот поставил на
службу единственной цели - стать президен том.
Осуществить заветную мечту 65-летнему «бородачу» не суждено, так как
его сила - это одновременно и его слабость. В 1966 г. Савимби создал
УНИТА как организацию народности овимбунду, населяющей гористую центральную
часть Анголы. «Внутренние районы, в отличие от побережья, никогда
не были по-настоящему колонизированы, - подчеркивает в книге Бриджлэнд.
- Савимби использует эти укоренившиеся традиции африканцев из глубинки,
которые почти не были затронуты внешними влияниями, почти не попали
под оккупацию португальцев». До тех пор, пока Савимби будет жив, он
всегда сумеет, оперевшись на соплеменников, воссоздать разбитую партизанскую
армию и вновь отправиться в поход за властью.
В то же время ставка на овимбунду, составляющих треть населения Анголы,
привела к тому, что жители побережья - кимбунду и мулаты, плод активного
смешения португальцев с африканцами, - люто ненавидят УНИТА и ее лидера.
Они готовы терпеть коррупцию и разруху при правящей партии МПЛА, лишь
бы не попасть под власть презираемой деревенщины - овимбунду, многие
из которых не могут связать двух слов по-португальски и традиционно
рассматриваются населением прибрежных районов как прислуга и дешевая
рабочая сила.
Так и сложилась в Анголе нынешняя расстановка сил: побережье и крупные
города - у правительства МПЛА, большинство сельских районов - у УНИТА.
Все попытки повстанцев закрепиться в городах, а правительственной
армии захватить глубинку до сих пор приводили лишь к временному нарушению
баланса, после чего вновь восстанавливался статус-кво.
Крепость для нефтяников
«Ситуация просто ненормальная, - считает председатель Американо-ангольской
торговой палаты Пол Хэр. - С одной стороны, процветающий нефтяной
сектор, с другой - война и гуманитарная катастрофа». И тем не менее,
иностранные компании успешно добывают в Анголе нефть и вывозят ее
на мировые рынки. История нефтеразведки в Анголе восходит еще к 1910
г., когда концессия на геологоразведочные работы в осадочных бассейнах
между реками Конго и Кванза была предоставлена предприятию Pema. Первая
скважина глубиной 600 м была пробурена пять лет спустя, но прошло
еще 40 лет, прежде чем объем добычи нефти стал ощутимым. Это произошло
после начала эксплуатации месторождения Бенефика. Полного самообеспечения
тогдашняя португальская колония достигла лишь в 1961 г. с введением
в строй месторождения Тобиас.
Сегодня нефтяная промышленность Анголы обеспечивает 80% доходов государства
и 55% ВВП. Через пять лет производство нефти должно удвоиться. Некоторые
специалисты считают, что к 2008 г. добыча «черного золота» может достичь
2 млн баррелей в день. Обнаруженные здесь 5 млрд баррелей нефти эквивалентны
запасам таких государств, как Камерун, Конго, Демократическая Республика
Конго (прежний Заир), Экваториальная Гвинея, Габон и Намибия, вместе
взятых. Недавно обнаруженные в открытом море месторождения сравнивают
с запасами, найденными в начале 50-х годов на Ближнем Востоке.
Добыча 95% нефти ведется в открытом море не потому, что континентальные
бассейны осадочных пород менее перспективны, чем морские, а потому,
что гражданская война исключает какие-либо инвестиции в месторождения
на суше. К тому же в 80-е годы от многочисленных атак УНИТА пострадали
некоторые нефтяные установки. В Сойо, в районе нижнего Конго, в результате
одной из операций повстанцев был нанесен ущерб большинству строений,
что привело к остановке добычи нефти на несколько месяцев. Убыток,
вызванный этой акцией, оценивается в 1 млрд долларов. Правительству
потребовалось 250 млн долларов для того, чтобы восстановить на прежнем
уровне добычу нефти. Кроме того, нефтеочистительный завод в Луанде
был обстрелян из минометов, в результате чего были разрушены многие
нефтехранилища. До сих пор стены этого предприятия носят следы того
обстрела. Вот почему развитие нефтедобычи на континенте было отложено
до лучших времен.
Ангольские прибрежные воды разделены на 13 не очень глубоководных
и 17 глубоководных зон. Морская концессия Кабинды дает 60% нынешнего
производства нефти. Разделенная на 3 зоны, она охватывает площадь
5572 км2. Четыре самые мощные скважины находятся в Нумби, Малонго,
Такула и Самба. Основной оператор на этом участке - Chevron. Надо
сказать, что он первым из крупных нефтяных компаний заинтересовался
углеводородными богатствами Анголы. Сегодня, будучи одной из 30 компаний,
работающих в Анголе, Chevron далеко опередил конкурентов по количеству
добываемой нефти. Из 800 тыс. баррелей, извлекаемых из недр ежедневно,
600 тыс. дают платформы этой компании. За 30 лет деятельности в Кабинде
она инвестировала 700 млн долларов.
Принадлежащей Chevron компании Cabinda Gulf Oil Company удается избегать
войны. Она содействовала экспорту первой партии нефти, проданной страной
в 1968 г., и с тех пор продолжает заниматься нефтяным сектором, как
во время борьбы с колониальным правлением, так и в период гражданской
войны, развернувшейся в 1975 г.
Говорит Терри Херет из компании Chevron, нефтяник из штата Луизиана,
живущий и работающий на небольшом клочке Америки, выросшем в тихих
прибрежных водах, всего в нескольких минутах полета на вертолете от
юго-западного африканского побережья: «Здесь я чувствую себя в абсолютной
безопасности, как турист в центре Нового Орлеана». В обязанности Херста,
управляющего нефтяной платформой «Такула», входит контроль над крупнейшим
потоком нефти, экспортируемым из Анголы компанией Chevron и ее партнерами
по бизнесу - ангольской Sonangol, французской Elf Aquitan и итальянской
Agip.
Многонациональной команде, одетой в фирменные спецовки компании, удается
добывать около 240 тыс. баррелей нефти в день в политически нестабильном
анклаве Кабинда. «Боевые действия идут уже многие годы. Эта война
- просто позор, но мы о ней не думаем, - продолжает Херст, в то время
как над его головой жужжат служебные вертолеты, а коллеги наблюдают
за показаниями на мониторах. - Видимо, мы слишком заняты».
По мере обнаружения новых крупных месторож дений нефти, изолированных
от основной территории Анголы, в регион приходит все больше нефтяных
компаний. Так, в глубоководных зонах, где требуется использование
более дорогостоящего оборудования, активно работает Elf Angola, созданная
французским гигантом Elf Aquitaine. Она вкладывает почти 6 млрд долларов
для ввода в эксплуатацию месторождений Жирассоль, Роза и Далия. Аппетит
приходит во время еды - Elf рассматривает вопрос о ведении работ в
сверхглубоких водах.
Вообще стоит отметить, что ведущая французская нефтяная компания Elf,
которая совсем недавно слилась с корпорацией Total, чрезвычайно преуспела
в Анголе. Ее филиал - Elf exploracion Angola - был основан в 1980
г. в рамках контракта, подписанного с компанией Sonangol по разделу
долей производства на блоке номер три. Таким образом, она работает
в Анголе почти двадцать лет и вложенный ею в нефтяную промышленность
страны 1 млрд долларов инвестиций является заметным коммерческим показателем.
Более 20 платформ и добыча 180 тыс. баррелей в день свидетельствуют
о том, что она стала вторым оператором в Анголе после Chevron. В 1992
г. она начинает также работы на блоке 17 и теперь приступает к вышеназванному
дорогостоящему проекту на глубоководной части шельфа. К 2005 г. компания
намерена добывать 650 тыс. баррелей в день. Кабинда, где сосредоточены
основные нефтедобывающие мощности, - обедневший анклав, присоединенный
к Анголе в 1956 г. португальской колониальной администрацией, - отрезан
от остальной территории страны коридором, который дает Демократической
Республике Конго выход к морю. Там, в Кабинде, против правительства
сражаются сепаратисты из Фронта освобождения анклава Кабинда (ФЛЕК).
На страже территории в 12 км2 в порту Малонго, где работают больше
тысячи ангольцев и служебный персонал, управляющий оффшорными месторождениями,
стоят минное поле, вооруженные силы Анголы и полицейские формирования.
Недавно иностранные сотрудники, работающие в компании, перестали выходить
дальше в Кабинду после того, как сепаратисты предупредили о том, что
собираются нападать на всех иностранцев в анклаве. В марте прошлого
года ФЛЕК похитила четырех служащих компании, однако в июле освободила
их, заявив, что получила выкуп, на который приобрела оружие.
На огороженной территории с ухоженными газонами и аккуратными деревцами
главным лозунгом остается полная самодостаточность. Здесь есть большое
поле для гольфа, теннисные корты, площадка для гандбола, пожарная
станция, столовая и жилые корпуса, а также оборудованные по последнему
слову техники теплицы, где растут самые разнообразные овощи и фрукты.
Имеются еще небольшая электростанция и нефтеперерабатывающий завод,
производящий около 3500 баррелей дизельного топлива в день, а также
необходимое количество моторного топлива для вертолетов и керосин.
Национальные интересы в стране представляет Государственная ангольская
компания Sonangol, основанная в 1978 г. Она - единственный концессионер
и партнер иностранных инвесторов. Кроме того, она имеет монополию
на сбыт жидкого топлива по всей территории страны. Получение концессии
происходит после длительных переговоров. В основном они ведутся по
вопросу доли Sonangol в эксплуатации месторождений. При этом надо
учесть, что ангольская компания ничем не рискует в процессе добычи
нефти и не инвестирует средства в эксплуатацию месторождений, но,
тем не менее, имеет свою долю в добытой нефти. Впрочем, сейчас Sonangol
рассматривает вопрос о том, чтобы стать оператором на некоторых месторождениях.
Что касается финансирования, то оно будет гарантировано будущими доходами,
которые компания получит от эксплуатации месторождения благодаря соглашению
о партнерстве, заключенному с Lloyd Bank.
Одна из особенностей Анголы состоит в том, что там очень успешно идет
разведка на нефть: удачными оказываются 75% пробуренных скважин американской
компании Exxon, 100% - Chevron и французской Total. Рост нефтедобычи
идет так бурно, что Sonangol явно не поспевает за этими темпами. Только
что она расширила свой штат на 300 молодых специалистов, которые учились
за границей для освоения новых технологий. Подготовка собственных
кадров стала задачей номер один. Ведь, по оценкам администрации США,
скоро ангольская нефть будет составлять 10% всего американского импорта
«черного золота». Именно этим объясняется резкое увеличение интереса
Вашингтона к Анголе. В самом конце 1999 г. вокруг ангольской нефти
разыгрался крупный скандал. Английская правозащитная организация Global
Witness заявила, что такие нефтяные гиганты, как BP Amoco, Chevron
и Exxon Mobil, - это виновники исчезновения огромных доходов, которые
стали движущей силой для продолжения войны.
«Вместо того чтобы способствовать развитию Анголы, доходы от нефти
напрямую влекут ее разорение», - считают английские правозащитники.
В то время как эта отрасль дает государству 1,4-2,7 млрд долларов
в год, страна охвачена гражданской войной. Основная проблема, на которой
акцентирует внимание данный доклад, - это то, что нефтяные корпорации
закрывают глаза на коррупцию в ангольском правительстве. И это позволяет
направлять доходы от продажи нефти на закупку оружия и обогащение
могущественной элиты, в том числе и президента Анголы. В начале 1999
г. три компании - BP Amoco, Exxon и Elf - выплатили «именные премии»
на сумму 990 млн долларов компании Sonangol, чтобы гарантировать себе
получение права на сулящее значительные доходы бурение в оффшорной
зоне. «Значительная часть - возможно, до 400-500 млн долларов - ушла
прямо президенту, хотя компании не предполагали, что так произойдет,
- говорится в докладе. - Значительная часть этих денег была направлена
на закупку вооружений».
Впрочем, власти Анголы не согласны с этими обвинениями. Правительство
страны угрожает возбудить иск против организации Global Witness. Между
тем, аналитики говорят о том, что войну как-то приходится финансировать.
И если УНИТА пользуется для закупок вооружений доходами от продажи
алмазов, то и у правительства должны быть какие-то источники. Война
есть война.
|