Российское
экспертное сообщество готово сделать контакты РФ с ООН более продуктивными
25 октября в Информационном центре ООН состоялся
Круглый стол «Миротворчество ООН как оно есть».
25 октября, на следующий день после торжеств по поводу 60-летнего юбилея
ООН, в Информационном центре ООН прошёл круглый стол «Миротворчество ООН
как оно есть». Мероприятие состоялось по инициативе, в том числе, сотрудников
Российско-Африканского делового совета.
В небольшом помещении Центра собрались российские офицеры-миротворцы,
учёные – специалисты по теме, журналисты, представители заинтересованных
государственных структур, педагоги, журналисты, студенты и даже две московские
школьницы в голубых беретах – слушательницы одной из нескольких десятков
столичных школ, составляющих т.н. «Сеть миротворчества».
В центре внимания собравшихся был доклад Чрезвычайного и Полномочного
посла Сенегала в РФ генерала Мунтаги Диалло, который совсем недавно был
главнокомандующим миротворческого контингента ООН в Демократической республике
Конго – самой горячей точке планеты, где в непрерывно длящуюся несколько
десятилетий войну в разные времена оказывались в том или ином виде втянуты
граждане более 20 государств мира.
Современный период развития международного миротворчества в мировой литературе
носит условное название «мускулистого». «Силовое навязывание мира» государствам,
охваченным вооруженными конфликтами – это центральная проблема сегодняшнего
миротворчества, активно обсуждающаяся в самых разных аудиториях мира –
от школьных до ооновских. «ООН не ведёт войн и не является конфликтующей
стороной» – этот тезис, сформулированный в т.н. «Докладе Брахими» в 2000,
является титульным для миротворцев. Однако операции по поддержанию мира
всё чаще становятся по сути военными, т.е. ООН применяет вооружённое воздействие,
вплоть до бомбардировок, стремясь принудить стороны к миру. Такие действия,
безусловно, подразумевают наличие «противника», т.е. по основному признаку
являются войной.
Это явное расхождение между манифестом самой влиятельной международной
организации и её очевидной практикой уже давно привело к появлению массы
новых проблем. Самую взвешенную точку зрения на проблему «мускулистого»
миротворчества выразил генерал Диалло, сказавший, что его опыт участия
в боевых миротворческих операциях свидетельствует: невозможно принудить
к миру стороны, не находящиеся хотя бы в самом хрупком и неустойчивом
переговорном процессе, что ООН может только п о д д е р ж и в а т ь стремление
к миру. Г-н Диалло также заметил, что ООН, в силу ограниченности контингента
и финансирования (бюджет организации по ведению миротворческих операции
составляет всего 0,05% всех средств, которые тратят в настоящее время
на вооружённые конфликты государства мира), не в состоянии вести широкомасштабные
боевые действия по установлению мира и не должна подменять собой национальные
армии и силы поддержания порядка, даже если к этому её призывают обе воюющие
стороны, находящиеся в состоянии постоянных мирных переговоров.
Похоже, с ним согласились все участники Круглого стола, в том числе и
российские офицеры, непосредственные участники миротворческих операций
в разных точках планеты. Впрочем, их было не слишком много: в деятельности
миротворческих сил ООН современная Россия принимает самое скромное участие.
О недостаточности этого участия все высказались единодушно, приводя в
пример опыт Украины и других постсоветских государств, успешно сотрудничающих
с ООН в сфере миротворчества. Высказывались пожелания к российскому правительству
найти способ более эффективного взаимодействия с ооновскими структурами
по этому вопросу.
Живую дискуссию вызвали вопросы правового характера, связанные с переходом
международного миротворчества на новую ступень. Можно ли квалифицировать
захваченных в плен миротворцев как «военнопленных» со всеми вытекающими
из этого юридическими последствиями, чрезвычайно важными для самих миротворцев?
Считать ли военными преступниками миротворцев, от вооружённых операций
которых неминуемо страдает в определённой степени и мирное население?
Какая судебная инстанция должна заниматься миротворцами, совершившими
личные преступления в отношении мирных граждан (например, изнасилование)
– международный суд или национальные суды стран? И если национальные суды,
то какой стороны – страны-поставщика миротворческого контингента или принимающей
помощь ООН страны? Должна ли, а если должна, то на каких юридических основаниях,
ООН требовать выдачи пострадавшей стороне преступника-миротворца? Острой
проблемой остаются также расхождения между международным военным правом
и военным правом конкретных государств. Была подчёркнута необходимость
создания всемирной базы данных по судебным разбирательствам, связанным
с миротворцами.
Вообще повестка дня Круглого стола, составленная его инициатором – Информационным
центром ООН в Москве – была весьма остра и затрагивала реальные глубинные
проблемы современного этапа миротворчества, а ход беседы безусловно засвидетельствовал
наличие в России высококвалифицированного экспертного сообщества, способного
сделать контакты России с ООН гораздо более осмысленными и продуктивными.
Анна Бражкина,
глава информационно-аналитического центра
Российско-Африканского делового совета
25.10.2005
ВВЕРХ |