|
||
|
||
|
ФРЕДЕРИК БЕГБЕДЕР. 99 ФРАНКОВ |
к - про парня, напевающего get up... ah в ожидании тачки, которая проезжает мимо каждый день. - А я его не видел, подбросишь мне кассету? - Гениально показано и, в то же время, абсолютно чисто по замыслу. - А по-моему, чересчур эстетично. - Эстетично, но неэтично! - А я возмущен результатами шорт-листа. - Да это наверняка япошки ни хрена не поняли. - Но вообще-то, сделать порнушку из Мегрелет - это храбро!.. - А главное, до того дико, что поневоле впечатляет. - Ну, держитесь, парни, вас разделают, как бог черепаху! - Ты в курсе насчет последней фишки Тони Кэя? Он потребовал, чтобы для него построили туннель с шестью сотнями рыбин, прибитых к стенам, и ни разу им не воспользовался. - Я тут раскручиваю новое издание, мне обязательно нужно с тобой посоветоваться: это будет называться журналог - помесь журнала и каталога. - А почему не катанал? Тяжкий вздох и глаза к небу. - Как там Софи? - Ждет ребенка. - Ну да! Лихо, - а я вот жду сэндвичей. - Э-э-э-привет. Это Матье Кокто, бывший концептуалист из BDDP, а ныне большой спец по созданию интернет-сайтов. - Э-э-э-привет. Ну как твой скромный э-э-э-биз-нес? - Идет помаленьку. Двести миллионов за полгода. - Э-э-э-чего здесь околачиваешься? - Да вот, с поклоном к вашей милости. Нужна реклама для раскрутки моих говенных сайтов и еще одна, чтобы финансировать их. Новая экономика совсем не нова. Она, как и старая, держится только на рекламе. - Я тебе вот что скажу: мы хитрый народ, - после того, как в восьмидесятые мы перекормили публику рекламой, мы внушили ей в девяностые, что устарели, а в двухтысячные, что смяты Интернетом, тогда как на самом деле мы никогда еще не были так всемогущи! - Э-э-э-ну ладно, пока. Извини, э-э-э-спешу. Надо сходить в киберкафе на пляже, проверить, чего мне там наимейлили. Э-э-э-чао, ребята! - Bye-bye.com! А ночью вы все танцуете в Nibarland, не вставая с кресел, как паралитики. Эта мода залетела к нам из Нью-Йорка: тамошний мэр так прижал ночные кабаки, что тусовщикам осталось собираться только в барах, где танцы запрещены. Поэтому теперь во всех барах - Spy, Velvet, Jet, Chaos, Liquid, Life - посетители слушают записи на пределе громкости, не вставая с табуретов и размахивая руками в такт музыке. Ныне это поветрие перебралось через Атлантику к нам, и теперь вихлять задом на танцплощадке считается в высшей степени вульгарным. Сейчас во всем мире положено сидеть среди оглушительной какофонии, иначе тебя сочтут старой калошей. На каннской дискотеке сразу видно туземцев - они отплясывают в центре зала с местными красотками, веселясь, как деревенские дурачки; зато мы, рекламисты, гордо восседаем на банкетках, посасывая из бутылок и демонстрируя собратьям по искусству, что мы только-только из славного города Нью-Йорка. Кроме того, мы с Чарли раз десять за вечер нарочито шумно встаем из-за стола, уходим в сортир, выжидаем там минут с пяток, возвращаемся растрепанные, сопящие и дуем воду стакан за стаканом, почесывая носы, - пускай наши соседи-япошки знают, что у нас есть кокс, а у них нет. Однако на сей раз у вас возникает ощущение, будто вы угодили в один из фильмов Дэвида Линча: за благопристойной, приветливой видимостью скрывается какая-то темная угроза, тайная злоба, разрушительное безумие, и это понуждает вас улыбаться еще шире.
4
А теперь влезьте-ка в шкуру комиссара каннской полиции Санчеса Ферлозьо, 53 лет, сидящего в своем тесном кабинетике. День клонится к вечеру, вы безмятежно слушаете стрек |
1| 2| 3| 4| 5| 6| 7| 8| 9| 10| 11| 12| 13| 14| 15| 16| 17| 18| 19| 20| 21| 22| 23| 24| 25| 26| 27| 28| 29| 30| 31| 32| 33| 34| 35| 36| 37| 38| 39| 40| 41| 42| 43| 44| 45| 46| 47| 48| 49| 50| 51| 52| 53| 54| 55| 56| 57| 58| 59| 60| 61| 62| 63| 64| 65| 66| 67| 68| 69| 70| 71| 72| 73| 74| 75| 76| 77| 78| 79| 80| 81| 82| 83| 84| 85| 86| 87| 88| |
|