олме, по

дороге в Цитадель, встречаетесь с Эммануилом. Так вот, друзья они или враги,

нам все эти люди известны.

Монах равнодушно смотрел на Бэльяна. Мерная поступь не прекращалась,

Бэльяну хотелось расплакаться и признаться, но признаваться было не в чем.

- Ну и что? Что с того? Я никого из них не искал. Это просто

случайность.

- Случайность! Случайность! Слишком много случайностей! Ну да ладно...

вы слышали что-нибудь об Арабском Кошмаре?

- Да, но до сих пор не понимаю, что это такое.

- Предание гласит, - начал Йолл, - что давным-давно, в Аравии, Кошмар

был запечатан в бутыль...

Но тут его перебил Корню:

- Это только предание.

Йолл снова заговорил:

- Другие утверждают, что Лазарь...

Но Корню вновь его оборвал.

- Эта история мне тоже известна, и происходит она из того же

источника.- Он вновь принялся задавать Бэльяну свои риторические вопросы.-

Весь город только и говорит, что об Арабском Кошмаре, а что это такое?

- Не знаю.

- И Йолл не знает, и никто из присутствующих здесь, кроме меня, а я

знаю, потому что собственными незатуманенными глазами видел, как он миазмами

выползает из Дома Сна. Его исторгает своим дыханием Кошачий Отец. Он сидит в

своей дьявольской синагоге и устраивает дела - встречи, непостижимые чудеса,

повторения, - опутывая своей чудовищной паутиной весь город. Еще совсем

недавно люди говорили о работе и женах, пасли скот и пекли свой хлеб. Они

осязали жизнь своей кожей, которой всегда могли ощутить и солнце, и воздух.

Ныне же они шарят в глубине своих немытых тел в поисках спрятанных сокровищ

и разговоры ведут только о снах да видениях.

То, что поставлено на карту между мной и Кошачьим Отцом, есть не борьба

между исламом и христианством - думаю, Кошачий Отец испытывает к исламу не

меньшее презрение, нежели к нашей вере, - а борьба между губительной

заразой, что исходит от жизни, обращенной вовнутрь самой себя, и Истиной,

которая дарует нам свободу. Я пришел бороться с Восточным Сном. В снах нет

никакого чуда. Каждый идиот может видеть сны, пока Кошачий Отец и его

ставленники, Веселые Дервиши, превращают нас всех в обезьян. Полки Алям

аль-Миталя с Кошачьим Отцом во главе маршируют по улицам, а люди

бездействуют, оцепенев в кошмаре самопостижения, которое ведет их сквозь сон

во сне в поисках человека, что бродит в поисках человека. Сей безумный

ересиарх присвоил себе Божью прерогативу на бесконечность, но я-то знаю, что

Христа распяли на горе под названием Голгофа. Не распяли его внутри наших

черепов. Искупления грехов в снах не заслужить. Каждый сон с его

толкованием, каждый сон, в коем видится его толкование, на целый период

времени отделяют нас от спасения души. Веселые Дервиши пустили слух, будто в

армянском квартале есть цирюльник, который бреет каждого жителя квартала,

кто не бреется сам, и уговаривают всех сходить и посмотреть на этого

чудо-брадобр