Реклама:

ЗАКРЫТЬ

 

На главную

 

Роберт Ирвин. Арабский кошмар

. Постоянно одни и те же

здания. За бесконечно длившееся время можно было сколько угодно разглядывать

эти дома с их шаткими фасадами - временными, но и вычурными, парусообразными

дверями и нагромождением крыш, эти узкие проулки и аркады, обманчивые

перспективы и зиггуратические лестницы. Луна отмыла стены до устрашающей

белизны, сквозь которую чумными пятнами проступали грязь и трещины.

Хабаш оглянулся и блеснул в свете луны улыбкой, ибо знал, что его

преследуют, и знал, что в конце концов в преследовании есть нечто

ободряющее. Кому-то, где-то он был нужен. Кошачий Отец, бежавший позади,

увидел улыбку. Отец хотел было последовать за бегущим в своих снах Хабашем,

но тут он вдруг заметил, как жирными, неровными, нервными мазками

накладываются на здания свет и тьма, как прогибается и трещит под давлением

город, как искривляются и гнутся пространство и дома, обволакивая бегущую

фигуру черного человека, и осознал, какую высвободил страшную силу - ту, что

неудержимо выплескивается ныне на городские улицы, - а осознав, понял и то,

что больше у него не хватит духу преследовать бегущего. Он остановился и

вновь направился к Дому Сна.

Бэльяну снились качающиеся улицы и падающие башни. Он проспал ту ночь и

почти весь следующий день. С каждым разом он спал все дольше. Когда он

проснулся, вокруг толпились паломники.

- Вам нужен врач? Мы отыщем его в коптском квартале.

- Мне нужен священник.

Они одобрительно закивали, и вперед протиснулся один из монахов - тот

самый, из чьих уст Бэльян услышал в день своего приезда проповедь об

опасностях татуировок. Они отошли в угол караван-сарая. Паломники полагали,

что Бэльян желает исповедоваться перед смертью, но Бэльян вовсе и не думал

умирать; он жил за счет лихорадочных усилий, и сердце билось в его

призрачном теле, стуча тяжело, как молот. Скорее он рассчитывал освободиться

от обета посетить монастырь Святой Катарины в Синае. И еще ему хотелось

испытать монаха.

- Благословите меня, святой отец, ибо я согрешил.

- Благословляю вас, дитя мое. Когда вы в последний раз были на исповеди

и посещали мессу?

- Прошло время, а я был болен. Не могу сказать. Ни разу с тех пор, как

мы сели на корабль в Венеции.

- И что за грехи совершили вы с той поры?

- Никаких, кроме простительных, но не из-за грехов своих нуждаюсь я в

вашем совете и покровительстве Церкви...

- Вы слишком много на себя берете. Я должен знать природу и

периодичность прегрешения, и лишь потом мы сможем решить, простительное оно

или нет.

- Возможно, но мне грозит серьезная опасность - опасность, не мною

предопределенная и не мною порожденная. Я - паломник, посвятивший себя в

последние шесть месяцев ревностному служению христианской вере. Но дьявол

насылает на меня греховные сны, и много раз со времени приезда в Египет

бывал я близок к тому, чтобы согрешить утратой веры в Бога.

1| 2| 3| 4| 5| 6| 7| 8| 9| 10| 11| 12| 13| 14| 15| 16| 17| 18| 19| 20| 21| 22| 23| 24| 25| 26| 27| 28| 29| 30| 31| 32| 33| 34| 35| 36| 37| 38| 39| 40| 41| 42| 43| 44| 45| 46| 47| 48| 49| 50| 51| 52| 53| 54| 55| 56| 57| 58| 59| 60| 61| 62| 63| 64| 65| 66| 67| 68| 69| 70| 71| 72| 73| 74| 75| 76| 77| 78| 79| 80| 81| 82| 83| 84| 85| 86| 87| 88| 89| 90| 91| 92| 93| 94| 95| 96| 97| 98| 99| 100| 101| 102| 103| 104| 105| 106| 107| 108| 109| 110| 111| 112| 113| 114| 115| 116| 117| 118| 119| 120| 121| 122| 123| 124| 125| 126| 127| 128| 129| 130| 131| 132| 133| 134| 135| 136| 137| 138| 139| 140| 141| 142| 143| 144| 145| 146| 147| 148| 149| 150| 151| 152| 153| 154| 155| 156| 157| 158| 159| 160| 161| 162| 163| 164| 165| 166| 167| 168|