Реклама:

ЗАКРЫТЬ

 

На главную

 

Роберт Ирвин. Арабский кошмар

ался того кардинального принципа, что сокровища они

обнаружат тогда, когда меньше всего будут этого ожидать. Поэтому он серьезно

пытался выбросить всяческие ожидания из головы и, пока ощупью крался в

темноте в поисках сокровищ, о сокровищах старался не думать. Требовавшаяся

для этого умственная гимнастика в какой-то степени отвлекала его от мыслей

об ужасах дома. И все же его пробирала дрожь, хотя временами он выполнял

свой план неведения столь успешно, что, роясь в сундуке, останавливался

вдруг в нерешительности и силился вспомнить, зачем, по его мнению, все это

делает.

Образ мыслей Барфи был аналогичным, хотя и транспонированным в иную

тональность. Если обнаружение сокровищ поставлено в зависимость от

беспорядочных поисков, то спрятанные сокровища может найти каждый дурак.

Барфи замечал, однако, что в общественных местах города полным-полно

голодных дураков. Следовательно, мыслить необходимо. Так вот, в наименее

подходящем месте дома сокровища спрятаны быть не могут, ибо, как осознал

Барфи, наименее подходящее место является в некотором смысле наиболее

подходящим. Значит, такие ушлые искатели сокровищ, как они, отбросив мысли о

наименее подходящем месте, обратили бы внимание на второе наименее

подходящее. Значит, такой ушлый тип, как Кошачий Отец, не воспользовался бы

и этим столь очевидным местом. По тем же причинам и третьим наименее

подходящим местом он пользоваться бы не стал. Опасаясь людей ушлых и

проницательных, каковыми, безусловно, являются он и Ладу, Кошачий Отец

постепенно вынужден был бы перепрятать свои сокровища в наиболее очевидное

из всех мест - то есть в некотором смысле наименее очевидное. Так ли это?

Короче, Барфи, который обшаривал комнаты вместе с Ладу, одолевали мысли

столь же плодотворные.

Время от времени они шепотом совещались - шепотом столь тихим, что едва

могли расслышать друг друга. Изредка это делалось ради обмена разумными

предложениями, а чаще - дабы сделать ярче некий новый мысленный образ

страха, возникший у одного из них в голове. Ладу искал то, о чем не имел

понятия, а Барфи шарил в местах, которые считал и не очень подходящими, и не

очень неподходящими. Варфи думал, что, открыв следующий большой сундук, они

обнаружат в нем Кошачьего Отца - сгорбившегося, устремившего на них

укоризненный взгляд. Ладу до потери сознания пугала мысль о том, что ему

того и гляди случайно попадется в руки одна из кошек, коими, как он знал,

кишел дом. И все же поиски продолжались. Такова сила сна о деньгах.

В следующую комнату: на полу стоял разбитый ящик и валялись пыльные

тряпки. Барфи и Ладу с надеждой воззрились на этот мусор. Всему Каиру было

известно, что Вейн - искусный и удачливый кладбищенский вор.

- Саркофаг времен египтян-идолопоклонников... смотри-ка, - показав на

сморщенную человеческую фигуру, частично скрытую деревом, - труп!

- В этом трупе находятся наши денежки. Он пропитан пеком.- Они

осторожно пощупали труп.- Из таких мумий и делают порошок.

1| 2| 3| 4| 5| 6| 7| 8| 9| 10| 11| 12| 13| 14| 15| 16| 17| 18| 19| 20| 21| 22| 23| 24| 25| 26| 27| 28| 29| 30| 31| 32| 33| 34| 35| 36| 37| 38| 39| 40| 41| 42| 43| 44| 45| 46| 47| 48| 49| 50| 51| 52| 53| 54| 55| 56| 57| 58| 59| 60| 61| 62| 63| 64| 65| 66| 67| 68| 69| 70| 71| 72| 73| 74| 75| 76| 77| 78| 79| 80| 81| 82| 83| 84| 85| 86| 87| 88| 89| 90| 91| 92| 93| 94| 95| 96| 97| 98| 99| 100| 101| 102| 103| 104| 105| 106| 107| 108| 109| 110| 111| 112| 113| 114| 115| 116| 117| 118| 119| 120| 121| 122| 123| 124| 125| 126| 127| 128| 129| 130| 131| 132| 133| 134| 135| 136| 137| 138| 139| 140| 141| 142| 143| 144| 145| 146| 147| 148| 149| 150| 151| 152| 153| 154| 155| 156| 157| 158| 159| 160| 161| 162| 163| 164| 165| 166| 167| 168|