Реклама:

ЗАКРЫТЬ

 

На главную

 

Роберт Ирвин. Арабский кошмар

body3»> Краткие звукосочетания порождали искаженное эхо и туманные образы. Одна

такая совокупность, которую ему пришлось изучить досконально, вращалась

вокруг буквенной последовательности К, Р, Д. Слово "кирд" означало обезьяну,

но означало также и Иблиса - дьявола. "Карада" значило быть источенным

червями, сбивать масло и хранить молчание. "Карида" - нагонять тучи.

"Каррада" - удалять у верблюда клещей, обманывать и призывать дьявола

проклятиями. Наконец, "такаррада" значило туго закручивать и сплетать, а

"макруд" - измученный.

Бэлъян обнаружил, что арабский, на котором все говорят, не содержит в

себе смысла, а лишь намекает на него, точно палец, указующий куда-то в

другую сторону. Он научился воспринимать и истолковывать их речь, подмечая и

оценивая жесты. Голос мог сказать "да", но отведенный в сторону взгляд

говорил "нет". Протянутая ладонь с растопыренными пальцами означала согласие

на компромисс. Оттопыренные указательный и безымянный пальцы оберегали от

Дурного Глаза. Палец, почесывающий нос, соответствовал предостережению. Рука

прижималась к сердцу в знак благодарности. В неумолчном гомоне разноязыкой

речи Нового Вавилона - арабской, турецкой, монгольской, итальянской,

армянской, берберской и прочих - был один бессловесный язык, подкреплявший

собой все остальные. Им пользовались все, однако наиболее выразительно

делали это Бульбуль и Йолл.

Бэльян вступил в международное братство нищих, собравшихся в Каире,

более того - занял в нем едва ли не самое скромное место, ибо и среди

бесприютного, неимущего отребья существовала своя элита - харафиш - шайки

нищих и мелких преступников, организованные под покровительством того или

иного богатого эмира. Именно харафишу поручалось устраивать демонстрации в

защиту своего эмира, если того вызывали вдруг в Цитадель, собирать сведения

и слухи и препятствовать деятельности харафишей других эмиров.

Взамен зарегистрированные сторонники ежедневно получали у дверей

эмирского дома хлеб. Также ежедневно возле домов эмиров играли военные

оркестры, так что по утрам район Цитадели оглашался зловещими громовыми

раскатами барабанов и нестройными хоровыми песнопениями харафиша.

Летом все были грязные и сварливые. Если ветер дул в неудачном

направлении, то со зловонных белых искусственных гор за стенами в город

летели тучи пыли, а по широким оживленным улицам и плацам для военных

парадов текли реки грязи. Происходили драки между соперничающими шайками

харафиша. Порой нападению подвергался и чужестранец - копт или иудей. Урожай

выдался бедный, ходили слухи о продажности высшей знати, и в народе закипала

ярость.

Бэльян старался держаться подальше от караван-сарая и своих собратьев

по вере. Он боялся, что для них он заколдован или заражен чумой. Из

опасения, что его выследят Кошачий Отец и Вейн, он никогда не оставался на

одном месте подолгу. От сна он лишь чувствовал еще большую усталость и

поэтому стал много спать днем. Сон овладевал им быстро: сначала зрен

1| 2| 3| 4| 5| 6| 7| 8| 9| 10| 11| 12| 13| 14| 15| 16| 17| 18| 19| 20| 21| 22| 23| 24| 25| 26| 27| 28| 29| 30| 31| 32| 33| 34| 35| 36| 37| 38| 39| 40| 41| 42| 43| 44| 45| 46| 47| 48| 49| 50| 51| 52| 53| 54| 55| 56| 57| 58| 59| 60| 61| 62| 63| 64| 65| 66| 67| 68| 69| 70| 71| 72| 73| 74| 75| 76| 77| 78| 79| 80| 81| 82| 83| 84| 85| 86| 87| 88| 89| 90| 91| 92| 93| 94| 95| 96| 97| 98| 99| 100| 101| 102| 103| 104| 105| 106| 107| 108| 109| 110| 111| 112| 113| 114| 115| 116| 117| 118| 119| 120| 121| 122| 123| 124| 125| 126| 127| 128| 129| 130| 131| 132| 133| 134| 135| 136| 137| 138| 139| 140| 141| 142| 143| 144| 145| 146| 147| 148| 149| 150| 151| 152| 153| 154| 155| 156| 157| 158| 159| 160| 161| 162| 163| 164| 165| 166| 167| 168|