Роберт Ирвин. Арабский кошмар | |||||
его желание, а не пить со мной украдкой в этой жалкой лачуге. От этих слов христианин, к моему облегчению, перешел кз состояния воинственного опьянения в состояние опьянения унылого. История его столь печальна, сказал он, что ему тяжело ее рассказывать, но он найдет кого-нибудь, кто это сделает. С этими словами он, к моему удивлению, сунул голову под стол и громко крикнул: "Вашо! Вашо!" Тотчас же появился Вашо. Он был говорящей обезьяной - как и вы некогда, мой друг, - сказал носильщик, похлопывая принца (который слегка поморщился) по плечу.- Так вот, Вашо уселся на стол, взял с разрешения христианина несколько орехов и начал: "Мой господин действительно могущественный волшебник. Я и сам творение его волшебства..."
- Постойте, Йолл, - сказал Корню, который так и не перестал ходить вокруг них, точно голодная, но нерешительная хищная птица.- Надеюсь, эта ваша путаная бессмыслица к чему-нибудь ведет. - И со временем распутается, - сказал Йолл. - Сомневаюсь, что у меня есть столько времени, - сказал Корню.- Чем больше я слушаю ваши рассказы, тем большее сомнение меня гложет по поводу их достоинств. Мне кажется, вы порвали с великой традицией рассказывания историй ради бесцельных странствий по воображаемым городам, где плоды труда человеческого всегда эфемерны, ибо волшебство сводит все на нет; чьи обитатели, похоже, всегда сулят тайные сокровища, но никогда - нравственное просветление, и где самому мужскому полу грозит гибель от рук ненасытных женщин. - Но ведь это чистая правда, женщины Каира- безжалостные людоедки, все до единой, - вставил монах. Корню пропустил его слова мимо ушей: - Есть и кое-что похуже. В городе есть один квартал. В квартале есть улица. На улице есть дом. В доме - комната. В комнате - коробочка. В коробочке... Кто знает, что находится в коробочке? Никто, зато все знают, что в конце подобной повести таится некое беспредельное зло. Меня тревожит то, как вы строите свои рассказы, Йолл. Обезьяна одерживает верх, а Обезьяне всегда хочется слушать рассказы о себе. Йолл ничего на это не отвечал, но казался напуганным. Он страстно желал продолжить, но не отваживался. - Я иду спать, - сказал Корню. Как только он вышел, Бэльян наклонился к монаху: - Когда я спросил вас в караван-сарае, не устраивается ли вокруг меня некий странный заговор, вы отвели меня на гору Мукаттам, а там отрицали это и даже бились головой о камень, но теперь Великий Магистр утверждает, что заговор существует. - Я всегда лгу, - сказал монах и приложил палец к губам, ибо Корню возвращался. - Советую вам всем тоже немного поспать, - сказал он, - ибо грядущие дни и ночи будут трудными. Все прокаженные покорно последовали за ним. Бэльян, Бульбуль, монах и Йолл остались. Йолл весь дрожал. Монах попросил его продолжить рассказ, ибо всем очень хотелось услышать ответ на загадку. | |||||
1| 2| 3| 4| 5| 6| 7| 8| 9| 10| 11| 12| 13| 14| 15| 16| 17| 18| 19| 20| 21| 22| 23| 24| 25| 26| 27| 28| 29| 30| 31| 32| 33| 34| 35| 36| 37| 38| 39| 40| 41| 42| 43| 44| 45| 46| 47| 48| 49| 50| 51| 52| 53| 54| 55| 56| 57| 58| 59| 60| 61| 62| 63| 64| 65| 66| 67| 68| 69| 70| 71| 72| 73| 74| 75| 76| 77| 78| 79| 80| 81| 82| 83| 84| 85| 86| 87| 88| 89| 90| 91| 92| 93| 94| 95| 96| 97| 98| 99| 100| 101| 102| 103| 104| 105| 106| 107| 108| 109| 110| 111| 112| 113| 114| 115| 116| 117| 118| 119| 120| 121| 122| 123| 124| 125| 126| 127| 128| 129| 130| 131| 132| 133| 134| 135| 136| 137| 138| 139| 140| 141| 142| 143| 144| 145| 146| 147| 148| 149| 150| 151| 152| 153| 154| 155| 156| 157| 158| 159| 160| 161| 162| 163| 164| 165| 166| 167| 168| | |||||
|